Бархат и пепел (СИ) - страница 2

По слухам Дезмонд приходился Ричарду младшим братом – и до тех пор, пока у короля не было детей, слухов было достаточно, чтобы назначить Дезмонда негласным наследником короля.

До сих пор все супруги короля были будто прокляты его невидимой рукой – за пятнадцать лет правления Ричарда ни одна не понесла от него ребёнка. Ричард винил во всём плохое здоровье наследниц аристократических домов Альбиона, и именно поэтому на сей раз его королевой стала южанка.

Дезмонд, без сомнения, знал об этом мотиве супружества короля. Был ли он слишком самоуверен или попросту умело притворялся, но лицо герцога Анжуйского не выражало и грана печали. Он держался как обычно высокомерно и даже не подумал оставить у входа шпагу – будто нарочно демонстрировал королю, кто именно управляет гвардией, кто отдаёт приказы.

- Ваше величество, - Дезмонд остановился перед троном и поклонился – без той почтительности, какую хотел бы видеть Ричард, но и не давая повода упрекнуть себя в невежестве, - мои поздравления. Вы снова намереваетесь исполнить семейный долг? От всей души желаю вам удачи в этом деле, безусловно, непростом.

Ричард прищурился и скрипнул зубами.

- Вам следует больше думать о своей семье, герцог.

- Ваше Величество предлагает и мне жениться?

Дезмонд знал прекрасно, что этого Ричард не только не предложит, но и не позволит никогда.

- Я предлагаю вам позаботиться о благополучии вашей матери, прежде чем раздавать сомнительные комплименты.

- Я польщён тем, что ваше величество так беспокоится о герцогине. Уверяю вас, с её здоровьем всё прекрасно - и будет так же в ближайшие двадцать лет. Ибо стены наших фортов высоки и сложены лучшими мастерами, чего и вам, ваше величество, желаю. И своё пожелание подкрепляю делом, - Дезмонд снова поклонился и протянул королю свиток, который Ричард принял с такой осторожностью, будто ему предлагали погладить змею.

- Что это? – Ричард пробежался взглядом по бумаге, не слишком скрывая, что и не думает её читать.

- Это письмо об окончании строительства форта Ле-Кур на острове Душ. Того, о котором мечтал ещё ваш отец. Как и мой.

Ричард снова скрипнул зубами. Сам он не разделял надежд своего отца относительно экспансии на материк, ему вполне хватало того, что дарила королевству земля Альбиона. Однако, именно это зачастую служило поводом для части аристократии упрекать его в инертности и отсутствии сильной воли – так же, впрочем, как другая её половина упрекала герцога Анжуйского в излишней склонности к риску.

- Благодарю, - сухо сказал он и передал свиток стоявшему рядом лакею.

Дезмонд ещё раз поклонился с усмешкой и направился к выходу.

Он успел сделать не более двух шагов, когда взгляд его упал на Андрэ, стоявшего в стороне от других гостей.

Торжественная часть уже подходила к концу, и многие разбились на кучки, обсуждавшие каждая свои дела, и только Андрэ стоял в одиночестве, всё так же глядя на короля из-под полуопущенных век.

Теперь, когда разговор Ричарда с его непризнанным братом подошёл к концу, Андрэ невольно перевёл взгляд на гостя, которого ему не доводилось ещё видеть при дворе.

Андрэ был при короле уже восемь лет, с тех пор, когда самому ему исполнилось четырнадцать. Он присутствовал на всех торжествах и личных встречах – Ричард будто бы опасался оставить его в одиночестве хотя бы на минуту. Но Дезмонд не бывал на балах, устроенных его величеством. Он устраивал свои, в пику монарху, но на них не бывали ни король, ни Андрэ.

Андрэ слышал о том, кто называл себя братом короля. О Дезмонде говорили, что он груб и нелюдим, жесток и алчен.

Андрэ невольно улыбнулся, когда поймал взгляд Корнуэльского. Нет, этот человек не мог быть так коварен, как о нём говорили. Не более, чем сам Андрэ.

***

Уже поздно вечером, сидя в своих апартаментах – пустых и тёмных от подступавшего со всех сторон одиночества, Андрэ вспоминал этот вечер и все другие вечера, на которых он должен был видеть, но никогда не видел Дезмонда из Корнуола.

Андрэ перебирал в голове сплетни и слухи, размышляя, что же из слышанного им при дворе правда, а что нет.

Ричард был прав, Андрэ не думал о нём – но не потому, что не чувствовал ничего к своему благодетелю. Андрэ давным-давно, ещё в тот год, когда Ричард забрал его из семьи, запретил себе думать о ком бы то ни было с любовью.