Белая книга айнского народа - страница 27
Кроме того, наряду с казаками на айнских территориях вскоре появились православные священники. Многие курильские айны приняли крещение уже в ходе экспедиции Матвея Шпанберга, состоявшейся в 1738–1739 годах. При этом, в отличие от японцев, которые нередко силой заставляли айнов отказываться от своих древних верований и принимать синтоизм, русские миссионеры действовали убеждением, что дало свои результаты – уже во второй половине XVIII века значительное число курильских айнов не просто формально принадлежали к Русской православной церкви, но и были убежденными православными, хотя и внесшими в свою веру определенный «местный колорит».
Интересно, что православие среди айнов распространилось настолько, что многие их общины продолжали исповедовать его еще через многие десятилетия после того, как оборвалась их связь с Россией. Показательны свидетельства Николая Японского (И.Д. Касаткина) – основателя и первого митрополита Японской Православной Церкви, посетившего в августе 1898 года остров Шикотан: «В пять часов вечера были у острова Сикотан, в заливе, где поселения христиан-айнов… На наши вопросы все назвали себя христианскими именами, но никто не мог говорить по-русски. Быстро свезли нас на берег, где прежде всего попали в церковь и нашли ее очень опрятной. Все люди, судя по их рассказам, были скромны и приветливы. Превосходные христиане! Ни воровства между ними, ни лжи, ни обманов, ни вражды, а правда, честность, любовь и смирение. Однако их трагедия состоит в том, что за их веру они были вынуждены покинуть свое прежнее жилье – о. Парамушир. Японцы их выгнали, узнав, что они приняли православную веру. Дай Бог, чтобы они охранились здесь от вымирания. Будем им помогать» [Святитель Николай Японский, 2007].
* * *
Освоение Россией Дальневосточного региона и первые контакты с айнами иногда отягощались неприятными событиями. Так, случалось, что разные сборщики ясака друг за другом посещали одни и те же айнские деревни, принуждая жителей уплачивать дань по несколько раз. Зная о подобных фактах, российские власти делали попытки пресечь беззакония в отношения айнского населения, или, как их тогда называли, «мохнатых курильцев». Характерны слова инструкции, выданной российской администрацией на Дальнем Востоке одной из экспедиций, отправлявшихся на Курилы: «Не чинить обиду… усиленно и нагло ничего у мохнатых не вымогать и не под каким видом не брать, а во время призыва в ясак никому ничего не торговать и никаких беспорядочных поступков не оказывать…» [Таксами Ч.М., Косарев В.Д., 1990].
Бывало и так, что подобные инструкции не выполнялись и на айнах пытались нажиться нечистые на руку авантюристы, которые преследовали личные интересы, маскируя их «государственной надобностью». Однако такие случаи никогда не имели системного характера, информация о злоупотреблениях, как правило, оперативно доходила до властей, которые быстро пресекали любые неправомерные действия и наказывали виновных. В этом, помимо прочего, заключается существенное различие между положением айнов в России и в Японии. Японские власти отказывали айнам в правосудии вплоть до XX века. Если в Стране восходящего солнца айн мог предстать перед судом лишь как обвиняемый (в большинстве случаев дело вообще не доходило до суда, а заканчивалось бессудной расправой), то в России уже, как минимум, в первой половине XVIII столетия айнов пытались защитить на государственном уровне.
Показателен пример – экспедиция сотника Ивана Черного, отправленного в 1767 году для освоения островов Курильской гряды. Именно этой экспедиции была дана процитированная выше инструкция «не оказывать никаких беспорядочных поступков» айнскому населению. Однако, обосновавшись на Урупе, сотник принялся чинить насилие над айнами и, в конечном итоге, начал рассматривать местное население как собственных рабов. Злодеяния И. Черного настолько возмутили айнов, что их недовольство грозило приобрести серьезный масштаб. Произошло несколько мелких стычек, в ходе которых с обеих сторон пролилась кровь.
К счастью, власти российского Дальнего Востока вовремя получили соответствующий сигнал и смогли быстро сориентироваться в ситуации. Бесчинства И. Черного и его подельников не остались безнаказанными. По возвращении в материковую часть России сотник был арестован, судим за преступления против айнов и, не дождавшись приговора, умер в тюрьме во время эпидемии оспы (следует отметить, что суд склонялся к самому суровому – смертному – приговору).