Берег ветров. Том 1 - страница 26

- И зачем ты так тратишься? - выговаривала Тынису хозяйка. - Не с земли ведь деньги подбираешь.

- С земли-то я последние деньги подобрал еще мальчиком, когда снес для мамзели на мызу Руусна землянику, собранную в лесу. С той поры скоро уж тридцать лет, как я ничего на земле не находил, - пошутил Тынис, стараясь поставить поустойчивее стул у койки матери на неровном каменном полу, и сразу же перевел разговор на другое. - Отец, значит, с весны лежит в земле, - проговорил он.

- Да, мы послали тебе письмо через старого Хольмана. Ты получил его? - спросила Вийя.

- Получить-то получил, да отец тогда был уже давно похоронен.

- Натерпелись женщины с этими похоронами, - сказал Матис, - ведь и я не смог уйти из Хяадемеэсте, как раз случилась срочная работа, обшивали судно. Пришлось им тут одним бороться с «душой вослюбленной» - с Гиргенсоном, он никак не разрешал похоронить отца на кладбище, а заставлял зарыть в яму за оградой.

- И все потому, что отец отказался от причастия? - спросил Тынис.

- Не только потому… Сам-то Гиргенсон кто? Зять Ренненкампфа, известное дело! В конце концов, кистер… - начал было Матис.

- Да что там кистер! Лайакивиского Кусти благодарить надо, - перебила Вийя мужа.

- Ну да, Кусти ночью потихоньку вырыл могилу на участке, издавна принадлежащем рейнуыуэскому роду, и когда отец уже был в земле, только тогда и сунулись к кистеру.

- Вырыть не заставляли? - спросил Тынис.

- К тому клонилось, - раздался дрожащий старческий голос Ану. - Звонаря Пеэпа уже послали за лопатами. Да мы пригрозили, что всей родней перейдем в православную веру, тогда только…

- И помогло?

- Еще бы! Умершего оставили в покое, зато живым задали перцу: езжай на все четыре стороны, - сказал Матис.

- Не помню, в Гулле или в другом порту я получил газету, где Сандер писал об этом. В газете было как будто по-другому? - сказал Тынис, глядя на племянника.

Молодое, с первыми признаками возмужалости лицо Сандера покраснело. То, что известный и богатый дядя где-то далеко на чужбине читал его статью, было явным признанием, но в то же время ему не хотелось и принимать скрытый в словах Тыниса упрек.

- Так и писали, как дело было, - сказал он, чуть запинаясь, - но газета ведь боится все напечатать. Мы с волостным писарем потом не раз еще писали, и все напрасно.

- А что поделывает слепой Каарли? Все еще мастерит песни для церкви? - спросил Тынис, усмехаясь.

- Да что уж он там мастерит, - махнул рукой Матис, - кое-что со страху высидел. Гиргенсон несколько штук напечатал, народ посмеялся над стариком, вот и не слышно что-то новых.

- Не скажи, - перебила Вийя. - Рити только вчера хвасталась, что господин пастор велел Каарли сочинить песню к царским именинам.

Тынис засмеялся было, затем внезапно оборвал смех, проникся серьезностью и сказал задумчиво:

- Так-так. А куда же ты, Матис, со своей семьей теперь денешься? Арендуешь хутор где-нибудь в другом имении или, может быть, думаешь совсем уйти в город?

- Ни то, ни другое. Здешние помещики все друг другу родня, и не бывать тому, чтоб кто-нибудь из них сдал мне землю. В город идти не хочу: вся жизнь в деревне прожита… Мы столковались со старым капитаном Мартсоном из Сяйнасте… Он, бедняга, немножко не в своем уме, все проверяет свои давнишние вычисления и пеленги, но в общем Мартсон мужик неплохой. Обещал сдать нам свою избушку в Рыуна-Ревала за пять рублей в год, если я сам приведу ее в порядок. У Мартсона ведь собственный хутор, выкупленный еще при Липгарде, сам Ренненкампф ничего тут поделать не сможет. Сын Пеэтер и Прийду писали, правда, летом из Таллина, звали в город, обещали подыскать постоянное место на «двигателе». Но городская жизнь какая-то чудная: леса нет, настоящего моря тоже нет. Правду говоря, и не хочется уезжать слишком далеко от старого хутора Рейнуыуэ, иной раз мелькнет в голове мысль: а может, дождемся каких-нибудь перемен?..

- Каких перемен? - спросил Тынис.

- Ну, ты-то ведь сам поговаривал, что за границей дела государственные идут на другой лад!

- И так это и не так. Свои бароны есть почти во всех государствах, от них трудно отделаться, - сказал Тынис.