Беседы с Нострадамусом (том 1) - страница 51

На следующее утро, проснувшись, я увидела в окне сияющее солнце. Исходящий от него золотистый свет дальше образовывал роскошный веер сверкающих лучей, который радовал красотой и совершенно не резал глаза. Это было нечто! Я видела солнце, слегка поднявшееся над горизонтом — чудесное явление, которое повторялось изо дня в день на протяжении всей моей жизни. Но на этом фоне воспаленные мысли, блуждавшие в моей голове накануне, угасли, упрятавшись в темную кладовку ночи, и на смену им пришли более светлые и ободряющие мысли: «Да, восход солнца будет существовать вечно, и жизнь будет продолжаться изо дня в день наперекор этим ужасным предсказаниям!» Сделав это простое открытие, я поняла, что другой альтернативы для нас не существует, и человеческая раса будет продолжать жить и творить, не взирая ни на что. Люди не будут отказываться от радостей повседневной жизни в угоду трагическим предсказаниям Нострадамуса. В противном случае, это бы означало предать саму жизнь, а значит и все связанные с ней ценности. И если бы сегодня человека спросили, хотел бы он жить по-другому, если бы знал, что умрет завтра, думаю, ответ был бы отрицательным, потому что в нас прочно доминирует сила привычки, которую практически невозможно искоренить. Я думаю, что многие, узнав о надвигающейся катастрофе, удвоили бы, а то, может быть, и утроили бы свои усилия для завершения уже начатого дела. Кроме того, никто не может с точностью определить, сколько же времени до заката нашей цивилизации нам все-таки отведено. Завтра я могла бы оступиться с тротуара и попасть под машину, и в этот день мир, в привычном понимании этого слова, перестал бы существовать для меня. Окружающая нас действительность представляется нам реальной только тогда, когда мы в ней физически обитаем. И тут я почему-то подумала о судьбе людей, некогда населявших древнюю Помпею. В тот злополучный день извержение Везувия скрыло под вулканической лавой этот чудесный город, оборвав в одночасье тысячи и тысячи жизней. Никто не предупредил и жителей Хиросимы о надвигавшейся беде, когда в считанные секунды яркая вспышка атомного взрыва стала для многих концом их существования. И несмотря на то что идея о таком трагическом конце вгоняла меня в глубокую депрессию, я все же начинала понимать, что надо жить, пока живется. Продолжать любить и быть любимым. Человек должен любить окружающий его мир и наслаждаться им, пока это еще возможно! Он должен учиться смотреть на вещи глазами ребенка и постараться понять ближнего — ведь жизнь человека на Земле физически столь слабо защищена и столь хрупка!

Хотя с помощью этого необычного контакта Нострадамус пытался раскрыть нам важные духовные ценности человеческой жизни и предупредить нас о надвигающейся опасности, в душе я все-таки надеялась, что он окажется неправ. И единственный способ проверить это — ждать, пока мы не подойдем вплотную к предсказанному событию. С другой стороны, мне совершенно не хотелось забиваться в угол в ожидании несчастья. Нет! Лучше провести остаток жизни в поисках и интенсивной работе и попытаться донести до сознания людей жгучую правду, обнаруженную в моих исследованиях. Боже мой! Если бы я только могла доказать противное, а именно: что будущее не таит в себе столь разрушительную силу! Теперь я знала, что у меня нет никакой другой альтернативы, кроме той, которая позволит мне завершить работу над этим важным проектом, тесно связанным с судьбой нашей родной планеты.

День нашего последнего сеанса выпал на четверг. К тому времени прошло всего два дня с момента, когда Елена заложила «бомбу с тикающим устройством» под весь наш проект, вынуждая в столь сжатые сроки собрать максимально возможное количество информации.

Контакт с Нострадамусом показал, что он настаивал на продолжении наших сессий, и было очень обидно и досадно, что такая беспрецедентная возможность могла быть упущена. У меня не было достаточного материала для написания книги, а привлечь читателя парой расшифрованных четверостиший было практически невозможно. Елена сообщила, что в городе останутся ее родители, и, возможно, следующим летом, приехав их навестить, она сможет уделить внимание и моему проекту. Мне ничего не оставалось делать, как согласиться, хотя это и было в прямом противоречии с указаниями Нострадамуса, который желал, чтобы информация, зашифрованная в его катренах, была как можно быстрее доведена до широкой массы людей.