Бесики - страница 38

Быть может, это горе она перенесла бы легче, будь у неё возможность открыть свою тайну подруге или старушке няне. Но после того как её перевели во дворец к бабушке, она оказалась и без подруг и без няни. Обедни и молебны извели её. Часами простаивала она с бабушкой, держа свечку в руке и слушая протяжно читаемые евангельские тексты.

Вечером из Сачино прибыл камергер царицы и доложил Анне, что Дареджан просит её прийти к ней вместе с внучкой.

— Я давно должна была навестить её, но не могла оставить больного Димитрия. Теперь, хотя ему и стало лучше, он всё же не отпускает меня ни на минуту, — сказала Анна камергеру. — Доложите, что я прошу у царицы прощения, но до тех пор не могу быть у неё, пока не приму святого причастия.

— Царица приказала передать вам, что у неё важное дело и она хочет с вами посоветоваться. Она также сказала, — добавил камергер, — что если вы не можете пожаловать, то они сами пожалуют к вам.

— Нет, как могу я её обеспокоить! Доложи, что приду сама.

Она велела Анико надеть парчовое платье. Нарядилась и сама.

Поручив прислуге уход за Димитрием, Анна в сопровождении Анико и Майи отправилась в Сачино.

Дареджан под вечер получила два письма. Одно от Ираклия, довольно пространное, где описывалась его встреча с Тотлебеном, а другое — от дяди имеретинского царя Соломона, Георгия.

Георгий был изгнан из Имеретии и жил в Зугдиди, у дяди Дареджан, Кация Дадиани.

Пожилой и больной Георгий окончательно потерял надежду вернуть имеретинский престол. Он заботился теперь о будущем своего сына, хотя сын его страдал неизлечимой болезнью (молодой Давид был припадочный). Какие только врачи не лечили юношу, но ничто не помогало. Наконец, по совету французского капуцина, Георгий послал письмо римскому папе с просьбой прислать какого-нибудь знаменитого медика. Капуцин уверял Георгия, что направленный святым отцом врач непременно вылечит его сына. Обнадёженный этим, Георгий вознамерился найти невесту для Давида. И, зная, что без согласия Ираклия никто не посмеет после Соломона взойти на имеретинский престол, он написал письмо Дареджан, прося устроить женитьбу его сына на внучке Димитрия Орбелиани.

Дареджан смутила эта затея, так как она знала, что сын Георгия припадочный и Ираклий не даст согласия на этот брак. Но одно обстоятельство подавало надежду, что это дело могло завершиться в пользу Георгия. Соломон всегда враждовал с Ираклием. Кто знает, ведь с Соломоном могло случиться несчастье, и тогда уже породнившийся с Ираклием Давид оказался бы под рукой и заодно Имеретия оказалась бы подвластной Ираклию. Она слышала о приглашении папского врача и тоже верила, что тот вылечит Давида и, следовательно, будет устранено и это препятствие. Взвесив всё это, царица пригласила Анну с внучкой.

Когда все трое — Анна, Майя и Анико — вошли в большой дворцовый зал, он уже был полон придворными дамами и вельможами. Слышались говор и смех.

Дареджан встала и приветствовала Анну:

— Милости просим, дорогая золовка. Последнее время вы совершенно забыли меня и не показываетесь.

— Что вы, царица, — ответила Анна и быстрым взглядом окинула зал. — Не могу я оставить моего Димитрия, а не то я бы всё время проводила с вами!

Дареджан в душе рассмеялась, хотя ни один мускул её лица не дрогнул. Она вспомнила всё, что ей передала Майя относительно чувства Анны к Бесики.

— А как здоровье Димитрия? — спросила Дареджан и, не дожидаясь ответа, обняла Анико, поцеловала в лоб и оглядела. — Какая красавица, пожалуй, при нашем дворе другой такой не найдётся! Почему не посылаете её ко мне? Она уже взрослая девушка, пусть приучается к обществу. Погоди, милая, дай ещё раз взглянуть на тебя. Ты годишься в невесты для царя, и думаю, что тебе скоро выпадет это счастье.

Дареджан сказала ещё несколько похвал Анико, затем, оставив её и Майю в зале, прошла вместе с Анной в спальню. Там они сели на тахту, и Дареджан сообщила Анне о сватовстве Давида.

— Всевышний не простит Соломону грехи, которые он совершает, — сказала Дареджан. — Только из-за его прошлогоднего греха не даст ему бог долгого царствования. Знаешь, есть пословица: осторожно ходящий по миру не спотыкается. А он, чтобы расширить свои владения и обогатиться, никого не щадит. Соломон изменил своему обещанию и ослепил Ростома, рачинского эристава. Если он и дальше так будет поступать, то скоро свернёт себе шею. И сын его не попадёт на имеретинский престол. Имеретинский престол принадлежит Георгию и его наследнику. Если будет на то согласие Ираклия и моё, это дело совершится. Что вы на это скажете, Анна?