Бессмертники — цветы вечности - страница 60
Ротмистра Леонтьева опять прошиб пот. Он вытер лицо, выкурил две папиросы одну за другой и впал в долгую безжизненную неподвижность… Так, так, значит, и бомба — совсем не бомба? «Цилиндр для прокладок», «принадлежность классных вагонов», «детская игрушка», «грузило для квашения капусты», «предмет для бучения белья»… Точно так же, как точные карты уездов — для охоты, яд — для выделки чучел, а зажигательные шнуры — для праздничных фейерверков… Поздравляю вас, Анна Федоровна Кадомцева, тут ваша взяла. Конечно, никакая это не бомба, раз нет в ней динамита. Просто это нашим болванам примерещилось, так что извините великодушно, впредь будем сдержаннее в своих фантазиях…
Два поражения, два краха за день — легко ли пережить? Ротмистр достал из кобуры пистолет, проверил обойму, заглянул для чего-то в ствол… и сунул обратно. Потом оделся, закрыл кабинет на ключ и, сказавшись больным, ушел домой. Дома он пил весь остаток дня и весь вечер, пока не свалился в самом подлом скотском состоянии. А утром его ожидала радость: пришла, наконец, экспертиза гипсовой формы, тоже изъятой у Кадомцевых. И были в этой экспертизе такие слова:
«Предъявленная мне форма несомненно сделана из гипса и, видимо, неопытной рукой, судя по отделке формы. По-видимому, форма сделана для отливки капсюлей, но для чего именно, т. е. для какой надобности капсюлей я не знаю, так как вообще не знаком с оружием и патронами для заряжения оружия. Меня смущает в меньшем из углублений, на внутренних стенках, правильные полоски. Если это не случайно происшедшие полоски, а сделанные нарочно, то сделать их чрезвычайно трудно, и не всякий даже специалист может это сделать. В двух углублениях как бы даже производилась отливка чего-то, как это видно из оставшихся на стенках следов или того металла, из которого производилась отливка, или от графита, которым гипсовую форму, сделанную для отливки, натирают. Кроме того, на отливку указывают желтые пятна по краям, которые обыкновенно образуются на гипсе от действия жары… Техник Н. А. Аполлонов, г. Уфа».
— То-то и видно, что техник, — процедил сквозь зубы ротмистр и опасливо покосился на другие бумаги. — А впрочем, тут все-таки что-то есть. Капсюли, отливка, графит… Хреновый экспертишка, но… поглядим, что толкуют другие.
В следующем акте было всего несколько строк. Но эти строчки стоили целого тома самых серьезных судебных бумаг:
«Предъявленная мне гипсовая форма служила для отливки пикриновой кислоты в куски цилиндрической формы, которыми можно снарядить бомбу. На гипсовой форме имеются следы пикриновой кислоты.
Артиллерийский чиновник Евг. Барда,
г. Казань».
От восторга ротмистр едва не расцеловал обычную канцелярскую бумагу.
— Вот это эксперт! Вот это специалист! Сразу видно образцового военного человека. Ну, спасибо тебе, дорогой незнакомый Барда, век тебя не забуду. За такую радость и свечки не жаль. Вот помрешь, я тебе та-акую свечу отгрохаю — на том свете светло станет! Ей-богу, не вру.
Радость не давала усидеть на месте, и он принялся ходить по кабинету.
— Пикриновая кислота! Бомба! Вот так-то, господа Кадомцевы, словил же я вас, наконец! Теперь уж не отопретесь, не выкрутитесь, как бы ни старались. Однако что такое эта самая пикриновая кислота?
Ответ на этот вопрос содержался в следующей бумаге:
«Пикриновая кислота… кристаллы горького вкуса, плохо растворяются в холодной воде, хорошо — в горячей, сильно взрывчаты. Употребляется пикриновая кислота для снаряжения бомб в плавленном виде и тогда называется м е л и н и т о м. Для взрыва пикриновой кислоты необходим запал из сухого прессованного пироксилина или динамита и пистона с гремучей ртутью. При взрыве пикриновая кислота обладает большой разрушающей силой…»
Леонтьев ликовал. Что бы там Кадомцевы теперь ни говорили, как бы ни изворачивались, а с пикриновой кислотой они дело имели. И плавили, и бомбы начиняли — это определенно!
Что из этого следует?
Порывшись у себя в столе, он извлек из ящика длинный список — всех замеченных в близких отношениях с Михаилом Кадомцевым и решительно заработал карандашом.