Бессмертный грех - страница 7

— Але, — равнодушно сказала она в трубку. — Але, говорите.

— Это я, — сказал он. — Привет. Извини, уезжал в командировку, потому и не звонил. Приехал только сегодня. Соскучился страшно. А ты?

— А я — нет! — зло крикнула Лариса. — С чего бы?

— Давай сегодня повидаемся? — Он как будто не услышал ее злости. — Я заеду за тобой через полчаса.

— Об этом не может быть и речи! — с гневом отрезала Лариса.

— Ах вот так все-таки… — расстроенно пробормотал он.

— Конечно, так! — Лариса изо всех сил ударила кулаком по валику дивана. — Какие полчаса? Мне надо привести себя в порядок. Через час, не раньше.

…Он приехал ровно через час.

— Куда едем? — спросила Лариса, когда они сели в машину. — В кафе?

— Ты голодна? — забеспокоился Крысь. — А я, дурак, не подумал!

— Нет. — Лариса никак не связывала посещение кафе с чувством голода. Просто она не представляла себе, где еще может проходить свидание. Не в кино же они пойдут, в самом деле.

Они приехали к нему домой. Вот так сразу. У Ларисы даже закружилась голова. Уйти? Наверное, еще не поздно? Или уже поздно? Она стояла у двери, прислонив горящую голову к косяку, и никак не могла решиться ни на то, чтобы войти, ни на то, чтобы сбежать.

— Что ты там застряла? — крикнул он из глубины квартиры. — Проходи, раздевайся.

— Как… раздевайся? — прошептала Лариса. — Сразу?

Он выглянул в переднюю:

— Хочешь остаться в плаще? Не советую, у меня тепло.

— Ах! — Лариса бессильно выдохнула. Какая же я дура, и почему все мысли у меня такие неприличные? Хотя какие они могут быть еще в такой ситуации?

Он уже хлопотал на кухне.

— Кофе? Вино? Коньяк? Что ты будешь?

— Коньяк. — Лариса огляделась. Обыкновенная, мало чем примечательная квартирка, стандартная, еще с советских времен, мебель, занавески с разноцветными ромбами, больше подходящие для детской комнаты, письменный стол с компьютером, книги на полках — не очень много, но все же. И диван — Лариса уперлась в него взглядом… Широкий. Господи, о чем она опять?

Он появился из кухни с подносом — рюмки с коньяком, нарезанный лимон, яблоки, виноград.

— Лариса, — произнес он медленно, почти по слогам. — Лариса. Ты не похожа на свое имя.

— А на какое похожа?

— Не знаю. Лариса — это крыса старухи Шапокляк. Прости, как врезалось с детства, так и сидит.

— Сам ты крыса, — по-детски обиделась Лариса.

— Согласен! — Он протянул ей рюмку. — Я готов быть кем угодно, только бы с тобой.

— Так я могу называть тебя крысой? — все еще обижаясь, спросила она. — Да?

— Да. — Он широко улыбнулся. — Да.

— Но… — Лариса смутилась. — Крыса — это женщина, правда?

— Наплевать. — Он залпом выпил коньяк. — Главное, чтобы тебе нравилось.

— Пусть будет Крысь, — решила Лариса. — Кстати, звучит почти ласково.

Так родилось его новое смешное имя.

…Лариса пила коньяк маленькими глоточками и старательно разглядывала комнату. Больше всего она сейчас боялась смотреть на Крыся, ей казалось, достаточно одного взгляда в глаза — и она окончательно потеряет себя. Нет, она не какая-нибудь там, она продемонстрирует ему свою независимость и стойкость. Вопрос, который назойливо бился ей в затылок: «А зачем ты вообще сюда приперлась?», Лариса пыталась отогнать, как мерзкую навозную муху. Затем! В голове почему-то крутились дурацкие стишки: «Паровоз летит, колеса стерлися, мы не ждали вас, а вы приперлися». Лариса откинулась на спинку дивана, закинула ногу на ногу, достала из сумочки сигарету, закурила. Да, вот так ведут себя женщины, знающие себе цену. Что бы еще такого ему изобразить? Лариса вспомнила, как Верка учила ее стильно стряхивать пепел — щелчком, и уже взяла сигарету в другую руку (левой она щелкать не умела), и вдруг Крысь начал хохотать. Он смеялся как ненормальный, вытирал слезы ладонями и все время что-то пытался сказать ей сквозь смех. Когда он угомонился, Лариса уже почти плакала.

— Ты такая смешная, — ласково сказал Крысь и, приподнявшись в кресле, дотянулся до ее лица и так же, как тогда, в первый раз, провел кончиками пальцев по ее щеке, по подбородку. — Ты такая смешная…

И тут случилось совсем невообразимое, о чем Лариса никогда, никогда не расскажет Верке, — она сама взяла его за руку и потянула к себе. Он послушно поднялся из кресла, пересел к ней на диван, и с этого момента, как ей показалось, она перестала дышать и слышала только свое бухающее сердце и шепот Крыся: