Безумное такси - страница 17

- Точно, нету, — вновь согласился с ним Толян — ему сейчас было глубоко на…чхать, чего там у кого не хватало. Но из любого безвыходного положения, по теории оптимизма, существуют как минимум два выхода.

— Есть, найдем! — вдруг хлопнул себя по лбу Вася. — Пусть дом оформлен на этих крохоборов, но машина-то моя….

Выпили за найденный выход. Потом ещё — на дорожку. А затем в дверь дома позвонили и в кухне появились два новых лица — шикарная брюнетка лет сорока и лысеющий толстяк десятком годов постарше — оба разодетые, как для свеского раута…

— Знакомься, Толян, — объявил громогласно Шкаф, с усилием отрывая подбородок от подпиравшей его ладони, — мои названные мама и папа, черт бы их драл вместе с этой конурой. Явились, гады, проверить, не повесился ли ещё от неразделенной тоски их любимый зятек. А вот хрен вам, папа, на вашу прокурорскую морду! Не дождетесь!

Разбудил Толяна прерывистый металлический перестук и ритмичное потряхивание. Он с усилием разлепил веки и увидел перед своим носом гладкую полированную поверхность и краешек зеркала на ней, попавший в ограниченный сектор обзора.

— Неужели в шкафу сплю? — обожгла воспаленный мозг сумасшедшая мысль. — Из скирды в шкаф…это уже не смешно.

— Он повернулся на спину — в глаза плеснуло неярким светом от плафона, вделанного где-то под потолком. Та-ак, теперь прямо перед самым носом откидной столик, а по другую его сторону — недоумевающая физия Шкафа с одуревшими глазами на ней.

— Это ты, Толян?

— Нет, твой тесть, — буркнул тот, присаживаясь на своем ложе и оглядываясь вокруг. — Поздравляю, кореш, мы, по всей вероятности, в купе СВ какого-то поезда. Но вот куда катимся — кто бы мне объяснил.

— Только не я, — мрачно буркнул Вася, тоже садясь на своей полке. Сам в таком же дерьмовом положении. А ты уверен, что это поезд?

— Если б это был самолет, нам стюардесса велела бы ремни пристегнуть, — съязвил Толян, указывая ему на окно с занавеской.

— Это похоже, по-твоему, на иллюминатор? У тебя все в порядке с головой?

— С головой — почти, а вот с желудком не очень, — признался Вася, судорожно дергая кадыком вверх-вниз. — Если туалет в вагоне закрыт… — не договорив, он икнул и сквозанул в дверь купе, предупредительно откаченную Толиком. Тот посмотрел ему вослед, сочувствующе качнув головой, и принялся охлопывать карманы чьей-то куртки, заботливо повешенной(явно не им самим) на крючок в его изголовье. Подарок Васи — трубка нашлась сразу, а пачка "Кэмэла" лежала на столике рядом с зажигалкой.

— Что ж, каждый имеет то, чего заслуживает. Эст модус инрэбус, как сказал Гораций, что означает — жри самогон в меру! — глубокомысленно изрек он. Это, кстати, касается и вас, уважаемый Анатолий Викторович Поняков! он высунул язык своему опухшему отражению в зеркале напротив и решительно набив трубку престижным табаком, прикурил, узрев на столике пепельницу тонированного французского стекла.

— Не плевательница же это, в конце-концов, а раз для чего-то поставлена…

Вася вернулся в купе, волоча за собой молоденькую проводницу в темно-синей униформе. Великолепная брюнетка со смазливым личиком, отягощенным излишком макияжа, слегка упиралась для проформы, кося на него ошалелыми карими глазами, в которых светилось неприкрытое любопытство пополам с иронией.

— Вот, это Ольга! — поставил Шкаф проводницу перед Толиком. — Она согласилась рассказать, как мы попали в её вагон. Давай, задавай вопросы?

— Ты как, нормально это…проблевался? — тут же воспользовался его предложением Толян, пыхнув голубым дымком из трубки.

— Да не мне, дурак, ей задавай вопросы! — взвыл Шкаф, почувствовав, что проводница сейчас сдернет из купе с чувством глубоко уязвленного достоинства — никаким стоп-краном не тормознешь. — Спрашивай по делу, дубина, конкретно, понял?

— Ага, понял, — Толян вновь повернулся к Ольге. — Простите, вы не подскажете, который сейчас час? Это конкретно, — предупредил он вновь раскрывшего рот Васю. — Конкретней некуда.

- Два пятнадцать, — девушка посмотрела на свои часы. — Ночи, — тут же уточнила. — Самое время, когда нормальным людям положено спать, а не носиться по коридору, как страус, стаскивая по пути с постели отдыхающую смену.