Безумные короли - страница 32

Ни Гавестон, ни Эдуард не умели вести себя прилично. Гавестон вёл себя так же нагло и высокомерно, как и раньше. Он разъярил вельмож тем, что выдумывал для них соответствующие прозвища. «Вот идёт чёрная собака Арден», — произносил он при приближении могущественного графа Варвикского; граф Линкольн назывался «broste bely», граф Ланкастер — скрипач или актёр, граф Глостер — подлец, граф Пембрук — Жозеф-жид. «Пусть, — проворчал Варвик, — он называет меня собакой; когда-нибудь собака его укусит». За собакой действительно осталось последнее слово, или, скорее, последний укус.

После возвращения Гавестона ситуация быстро ухудшалась. Эдуард испытывал большие финансовые затруднения. Кое-кто объяснял их жадностью Гавестона, и король вынужден был согласиться на новую схему ограничения своей власти — назначение двадцати одного барона в качестве «орденеров» чтобы составить план реформы управления, который включал, неудивительно, возобновление требования изгнания Гавестона.

Ещё раз Эдуард был поставлен перед трудностью выбора между фаворитом и магнатами, без чьей поддержки он не мог править. Боясь за его безопасность, Эдуард отправил его в мощную крепость Бэмборо, возвышающуюся над Северным морем, а затем неохотно согласился, что он должен искать убежища в Брюгге, во Фландрии. Но он действительно не мог долго жить без него; Гавестон вскоре вернулся к милости и к новым богатствам.

Для баронов Гавестон олицетворял королевское несогласие с их желаниями. Архиепископ Кентерберийский отлучил от церкви его и его сторонников. Эдуард, не имея должной военной поддержки, бежал с Гавестоном сначала в Тайнмут, а потом в Скарборо, где фаворит остался, тогда как король удалился в Йорк. Следовавшие по пятам графы Уоррен и Пембрук подготовились к осаде Скарборо. Гавестон, вопреки всему надеясь, что его выпустят живым, неосмотрительно решил сдаться. Его приговорили к смертной казни после пародии на суд и казнили на горе Блэклоу 19 июня 1312 г. Разумеется, его смерть была страшным ударом, от которого Эдуард так и не оправился. «Я не помню, — как выразился современник, — слухов, чтобы один мужчина так любил другого». Тело взяли доминиканские монахи, и его в конце концов погребли по приказу короля с пышностью в Кингз Лэнгли, где часовня была превращена в мемориальную святыню. Эдуард не мог простить вельмож, которые довели его любимца до смерти. Его любовь к Гавестону была единственным постоянством в его жизни и обусловила всё, что должно было случиться с ним в оставшиеся пятнадцать лет. Отныне существовала «постоянная ненависть… между королём и графами».

Смерть Гавестона была водоразделом в жизни Эдуарда. Обусловила ли она упадок его умственных способностей и политических возможностей? Если на первый взгляд этому было мало доказательств, то впоследствии всё больше и больше люди приходили к мысли, что Эдуард просто по природе не подходил на роль короля, даже сомневались в его королевском происхождении и не хотели пользоваться обычаем королевского прикосновения — боялись вреда, хотя считалось, что королевское прикосновение лечит золотуху, туберкулёзное заболевание лимфоузлов. Если Эдуард I касался за один год 1700 человек, то его сын, считалось, за всё время коснулся не более 214. Распространился слух, что настоящего принца тайно подменила кормилица после того, как его покалечил дикий вепрь. «Некий писатель по имени Джон, у кого знакомым духом была кошка», появился в Оксфорде и выдавал себя за настоящего короля. «Слух прошёл по всей земле и сверх всякой меры встревожил королеву». После периода примирения отношения короля с супругой вновь сильно испортились. Эдуард, как говорили, «носил нож в своих ножнах, чтобы убить королеву Изабеллу, и сказал, что если у него даже совсем не будет оружия, он разорвёт её зубами». Были некоторые основания думать, что мысли у него путались и что разум его повредился.

И всё же на этом фоне его правление было твёрже и сильнее в последние годы царствования, чем в ранние. После периода полубаронского правления Эдуард восстановил свои королевские полномочия, частично при посредстве двух магнатов, Хью Деспенсера и его сына. Возможно, младший Деспенсер занял место Гавестона в его симпатиях. Но их роль была в основном политической. Королевская армия разбила предводителя баронов, двоюродного брата короля, графа Ланкастера, в битве при Баробридже и в Йоркшире в 1322 г. После быстрого суда Ланкастера вывели на казнь. Его судьба, которая, казалось, напоминала странно и точно казнь Гавестона десятью годами раньше, должно быть, доставила королю большое личное удовлетворение.