Безумные короли - страница 40
Ничто не могло затушевать гнетущих итогов его правления — или прекратить распри между его вельможами. Восстание Кэда было подавлено, но французы громили английские армии. Жена Генриха, Маргарита Анжуйская, была беременна, но перспектива рождения наследника поднимала новые проблемы, так как оно лишило бы очевидного наследника, Ричарда, герцога Йоркского, всех претензий на трон.
Генрих находился под возрастающим напряжением. Он не был сильным человеком, и повлиять на него было легко. Должно быть, он даже слишком хорошо понимал свою неспособность решить проблемы, стоящие перед его правительством, и заставить замолчать всё более громкий хор жалоб. Не выдержав перенапряжения, равновесие его психики, предрасположенной к нервному расстройству по генетическим и органическим причинам, нарушилось, и он погрузился в состояние глубокого уныния и депрессивного психоза.
Это произошло летом 1453 г. Очевидно, он был ещё достаточно здоров, чтобы принять почтительный поцелуй от сэра Уильяма Стертона 7 августа в королевском охотничьем домике в Кларендоне, около Солсбери. Затем опустилась тьма. Начало его болезни было отмечено «бешенством» или «внезапным и неожиданным ужасом», но вскоре он погрузился в состояние пассивного помешательства. «Он лишился ума и разума». У него не было «ни здравого смысла, ни способности рассуждать», и он был совершенно равнодушен к тому, что происходило вокруг, и по своей воле он не хотел ни умываться, ни одеваться.
Естественно, как и в остальных случаях, разнёсся слух, что его околдовали. Преступник, который изменил свои показания, сообщил, что группа бристольских купцов прибегла к колдовству 12 июля 1453 г., чтобы уничтожить короля. Другой заявил, что по наущению лорда Кобема (который сам находился в тюрьме) был околдован плащ, принадлежащий королю.
Королевские врачи начали применять серии рецептов, снадобий, слабительных, полосканий, ванн, пластырей и кровопусканий, но пациент не реагировал. Эдуард, сын и наследник Генриха, родился 31 октября 1453 г., но отец остался безразличным. «Когда принца привезли в Виндзор, — писал Джон Стоудли 19 января 1454 г., — герцог Бекингемский взял его на руки и поднёс к королю благочестивым образом, умоляя короля благословить его; и король никаким образом не ответил. Тем не менее герцог с принцем остался около короля; и когда он не смог получить никакого ответа, вошла королева, и взяла принца на руки и поднесла его так же, как и герцог; но все их старания были напрасны, и они удалились оттуда, не получив ни ответа, ни отклика, кроме того, что один раз он взглянул на принца и снова опустил глаза, не двинувшись».
Физически и морально Генрих оставался неподвижным, как застывшая статуя.
Случившись в то время, когда англичан выгоняли из Франции, а вельможи опасно враждовали, болезнь короля породила политический кризис. 27 марта 1454 г. Ричард, герцог Йоркский, был провозглашён защитником и покровителем королевства. Рождение принца Эдуарда лишило его немедленной надежды на трон, но в тот момент он принял эту ситуацию как полагалось. Смерть канцлера, архиепископа Кемпа, 22 марта 1454 г. поставила перед правительством серьёзную проблему, так как только сам король должен был утверждать назначения канцлера и архиепископа Кентерберийского. Более того, смерть Кемпа сделала недействительной большую государственную печать.
Следовательно, нужно было срочно уговорить Генриха действовать. Несмотря на состояние короля, министры сделали усилие проникнуть за тёмную пелену его разума. Делегация лордов светских и духовных приехала в Виндзор на Благовещение в 1454 г. После того, как король отобедал, к нему обратился епископ Честерский и попросил назначить нового канцлера и архиепископа, но король не реагировал. После неловкой паузы епископ Винчестерский объявил, что делегаты пойдут пообедают и вернутся позже, в надежде, что позже Генрих им ответит. Но когда они вернулись в зал для аудиенций, Генрих так же молчал. Он встал и пошёл в свою спальню. «Они не добились ни ответа, ни знака, ни слова; и поэтому с печалью в сердцах они удалились». Казалось, Генрих лишился памяти, ему трудно было двигаться без посторонней помощи, и за ним постоянно должны были наблюдать придворные и пажи.