Безумство - страница 39

— Хотя наша подводная тема для выпускного была большим хитом в течение многих лет подряд, мы решили ввести новую инициативу в Роли Хай, что означает, что на этой неделе мы установим урну для голосования возле кафетерия, где можно будет высказать предложения по теме выпускного вечера в этом году. Пожалуйста, обратите внимание, что все предложения должны быть разумными и в разумных пределах. Любые неуместные, вульгарные или оскорбительные предложения будут немедленно отклонены без обсуждения. Спасибо Вам за внимание, студенты. Вперед, «Головорезы», вперед!

В коридоре раздается смущенная болтовня, а из громкоговорителя доносится громкий веселый перезвон, означающий окончание утренних объявлений. В Роли Хай никогда раньше не было системы оповещения, мы никогда в ней не нуждались, но это новое дополнение к нашей маленькой, контролируемой эко-системе для меня является приятной неожиданностью.

Видите, никто не смотрит на меня, пока я запихиваю свои книги в шкафчик и роюсь в сумке, пытаясь найти работающую ручку. Они все слишком поражены странной, новой технологией, которая вторглась в наш маленький мир, чтобы думать о Сильвер Париси. Я наслаждаюсь моментом, упиваясь анонимностью, которая не может длиться вечно. Роли — маленький городок, и люди здесь сплетничают, как наседки. Все знают, что произошло во время каникул. Отсутствие Джейкоба Уивинга в коридорах уже заметно, и скоро мои сокурсники начнут задавать вопросы.

У меня тоже есть несколько вопросов. А именно, где, черт возьми, Алессандро Моретти? Он написал мне вчера вечером, так что, очевидно, у него появился новый телефон. Однако с тех пор он не предпринимал никаких попыток найти меня или поговорить со мной. В доме он так и не появился. Вчера я заглянула к нему в квартиру, но он не открыл дверь, и «Камаро» исчез. Как будто он испарился с лица земли.

Начало года должно было пройти совсем не так. Алекс и я должны были вернуться в Роли на пике, непобежденными, готовыми собраться и пережить оставшиеся месяцы до окончания школы, сосредоточившись на получении хороших оценок, чтобы Алекс мог подать заявление на опеку над Беном. Теперь мне кажется, что ничего из этого не важно. Даже колледж больше не кажется мне достойным внимания. На данный момент о дальнейшем образовании я думаю в последнюю очередь. Без Бена... Господи, я не знаю, над чем теперь придется работать Алексу.

Чтобы попасть на свое первое занятие в этот день, я делаю большой крюк, обходя здание по внешнему периметру, чтобы избежать длинного коридора, ведущего в спортзал. Когда закрываю глаза, я все еще слышу влажный шлепок и скрип моих босых окровавленных ног, борющихся за опору на линолеуме. В какой-то момент мне придется столкнуться со своими страхами и пройти по этому коридору. Хуже того, мне действительно придется пойти в спортзал. Однако сегодня я проявляю немного доброты к самой себе и делаю исключение. Не говоря уже о том, что использование внешнего маршрута в класс также имеет дополнительное преимущество, избегая всех постеров выпускного вечера старших классов, которые уже покрывают каждый свободный дюйм настенного пространства в коридорах Роли Хай. Год назад я была бы так взволнована нашей последней вечеринкой в качестве старшеклассника перед выпуском, но тогда я была совершенно другим человеком.

Ветер цепляется за мою куртку, пытаясь сорвать ее с моего тела, пока я спешу к южному входу в школу, где расположены классы английского языка. Моя рука лежит на скользкой от льда ручке, обжигающе холодной, когда кто-то хватает меня за плечо…

Я реагирую, не задумываясь — одновременно поворачиваюсь и запускаю в воздух правый кулак, почти ожидая, что он ни во что не попадет. Боль пронзает мою руку, проникает в запястье, а затем в плечо, давая мне понять, что моя цель достигнута.

— Ах, черт возьми! Что за чертовщина!.. — Парень в кожаной куртке отскакивает назад, чуть не поскользнувшись на ледяной глыбе, прижимая к лицу татуированную руку.

Когда он убирает руку, его ладонь забрызгана кровью... и мое сердце замирает в груди.

Сначала я думаю, что это Алекс. Гораздо более старая, изношенная версия его, которая была оставлена на ветру и дожде в течение нескольких десятилетий. Его глаза, глубокие, карие, так похожи на глаза Алекса и цветом, и формой. Его темные волосы, острый подбородок, бескомпромиссно торчащий нос... все это кажется таким же, как у Алекса, что на секунду я не могу понять, что вижу.