Безумство - страница 47

— Боже, какая же ты глупая! Если это правда, то как она оказалась в больнице со сломанными ребрами и следом от веревки на шее?

— Какого хрена, подруга. Как, черт возьми, я могу получить все ответы? Я что, чертов теле-детектив? Все, что я знаю, это то, что Джейк должен получить часть своего наследства после своего восемнадцатилетия. Вот увидите, эта сука будет стучать в его дверь, протягивая свою неухоженную руку, надеясь на выплату. Серьезно, ты видела ее руки? Они отвратительны. Ее пальцы на самом деле мозолистые, как у старухи.

— О боже, Лия, ты такая стерва!

Взрыв хохота отражается от кафельных стен раздевалки — стая гиен, гогочущих над свежим трупом. Я закатываю глаза, удивляясь тому, как глупо звучат девчонки, хихикающие друг с другом по другую сторону шкафчиков. Последние три недели были прекрасны. Теперь, когда Кейси и Джейк ушли, никто не смеет открыто напасть на меня. Да и какой в этом смысл? Не осталось никого, кто мог бы произвести впечатление своими случайными актами жестокости, и поэтому меня в основном игнорируют. Хотя, время от времени случается такое дерьмо. Небылицы и острые слова, придуманные для развлечения за мой счет. Девочки знают, что я здесь, а это значит, что их небольшая беседа ведется с определенной целью — задеть меня. Хреново для них, что я слышала гораздо худшие вещи. Ничто из того, что они или кто-то еще говорят, не может повредить мне сейчас. Я буквально чертовски неприкасаемая. Заскучав от этой истории, я заканчиваю завязывать шнурки, поправляю свои спортивные штаны Роли Хай и сажусь на ближайшую скамейку.

— Оливки, — громко говорю я. Девушки по другую сторону шкафчика благополучно замолкают. — В сороковых годах, после войны, моя бабушка вышла замуж за моего дедушку. Они были молоды и влюблены, и им хотелось уехать от родителей, поэтому они купили участок старой фермерской земли в Тоскане и решили начать выращивать оливки.

Из-за шкафчика высовывается голова: светлые, идеально уложенные волосы; черная подводка для глаз и густая тушь на ресницах; нелепо обрисованные губы, которые выглядят как-то по-клоунски. Это Лия Прескотт, в своей загорелой плоти. Она всегда была низкоранговым членом «Сирен», но с уходом Кейси все игроки пришли в движение, поскольку многие девушки желают получить место королевы пчел.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Оливки? — выдыхает она с отвращением. — Ты так отчаянно нуждаешься во внимании, что просто начинаешь болтать о долбаных оливках?

Я одариваю ее сладкой, как сахар, улыбкой.

— Это один из крупнейших экспортных товаров Италии. Бабушка и дедушка создали оливковую империю. Когда они переехали в Америку в семидесятых годах, то взяли на себя управление бизнесом и жили за счет прибыли. Бабушка продала свой бизнес в середине девяностых, когда умер мой дедушка. Я не буду вдаваться в подробности, но давай просто скажем, что семья Париcи чертовски хорошо устроилась. Мы — то, что некоторые люди могли бы назвать неприлично хорошо обеспеченными. Я обеспечена до конца жизни. Мне совершенно точно не нужны наследственные деньги Джейкоба Уивинга. Но даже если бы я планировала вымогать деньги из этого куска дерьма, мне пришлось бы туго. Он психически нестабильный насильник и проведет следующие тридцать лет, гния в тюремной камере с замороженными активами. Итак. Ты хочешь пойти в спортзал и по-настоящему потренироваться, или собираешься торчать здесь, вытаскивая свои шорты из своей задницы и лопая ананасовую «Хубба-Буббу», как обычная сука, которой ты являешься?

У Лии отвисает челюсть. Низко-низко, и вот там, в щеке у нее торчит комок ярко-желтой жвачки.

— Фу, — ворчит она. — Ты что, пялилась на мою задницу? Отстой. Даже не думай об этом, ясно?

Боже, серьезно? Какая скукотища. Я вскользь упоминаю о ее заднице и вдруг начинаю к ней приставать?

— Если бы я увлекалась девушками, Лия, ты не была бы на моем радаре. Меня интересуют только существа с душой, а ты гребанный вампир.

— Хамка! Погоди, а что за вампир? Типа Беллы Свон? Или пыльная старая карга из одного из тех старых черно-белых фильмов?

— Девочки! — Голос тренера Фоули грохочет в раздевалке, заставляя одну из девушек, все еще слоняющуюся по другую сторону шкафчиков, громко вскрикнуть от испуга. — Я слышу ваши препирательства из своего кабинета в другом конце коридора. Что, черт возьми, с вами не так?