Битая карта абвера - страница 7

И вновь их служебные пути сошлись на территории оккупированной Украины. Штейнбруху импонировали энергия и твердость Рокито при разработке и выполнении оперативных заданий, его умение располагать к себе подчиненных, добиваться их доверия. Ему нравилась откровенность шефа «Ориона», безжалостно обнажавшего недостатки в работе. При этом он не пытался свалить вину только на подчиненных. Дешевый прием, но он безотказно действовал на исполнительного, прямолинейного, не в меру высокомерного и далеко не гибкого Штейнбруха.

В прошлый свой приезд, как старому коллеге, полковник откровенно поведал о том, какие ошибки допускались при комплектовании разведшколы в Полтаве.

— Мы брали, что лежало сверху. В основном, уголовников. Но они умеют орудовать ножом. Легко идут... как это у них?.. На мокрое дело. Однако не могут освоить даже азы разведки, не говоря уже о радиосвязи. — Он помолчал, потом доверительно продолжил: — Многие из них не вернулись из советского тыла. Ты понимаешь, что это значит?

Штейнбрух прекрасно понимал, чем был обеспокоен Рокито. Заброшенные в советский тыл бывшие уголовники могли там явиться с повинной, а это влекло за собой всяческие неприятности.

Рокито глубоко вздохнул и перевел напряженный взгляд на Штейнбруха.

— Там, — он кивнул головой вверх, — недовольны, что агенты не возвращаются. А информация тех, кто вернулся, не удовлетворяет командование вермахта. И мне намекнули, что у СД, в отличие от нас, куда значительнее успехи.

Руководящие работники абвера знали, что с первыми военными неудачами на советском фронте перед генеральным штабом вермахта встала серьезная проблема ведения разведки на территории СССР. В этот период система гитлеровских специальных служб включала ряд шпионских органов, подчинявшихся различным ведомствам. Абвер, руководимый Канарисом, был самым старым, опытным и крупным разведывательным органом. Но определенное недоверие нацистского руководства к кадровым сотрудникам снижало эффективность деятельности управления военной разведки и контрразведки. Начальник VI управления РСХА бригаденфюрер СС Шелленберг старался воспользоваться этим обстоятельством, тем более, что его шеф обергруппенфюрер Гейдрих открыто выражал желание централизовать германскую разведку под руководством рейхсфюрера СС Гиммлера.

— Недавно встречался с фельдполицайкомиссаром Майснером[3]. — Полковник передернул плечами. — Он пытался убедить меня в том, что провалы агентуры являются результатом разобщенности наших служб. Конечно! — громко воскликнул он. — Им, — Штейнбрух понял, кого тот имел в виду, — хотелось бы подмять под себя военную разведку!

Краска возмущения разлилась по холеному лицу Рокито. Шеф «Ориона» понимал, что главной причиной провалов агентуры была не разобщенность гитлеровских спецслужб, а недооценка ими советских органов государственной безопасности.

— Вилли, я очень рассчитываю на тебя, — сказал полковник с горделивым достоинством, желая подчеркнуть, что верит в еще не раскрывшиеся возможности опытного разведчика Штейнбруха. — Мы направляем тебе ценного агента из числа украинских националистов. Кличка «Витайло». Он окончил нашу школу в Кракове. Как наиболее способного и надежного направили затем в школу при штабе «Валли» в предместье Варшавы. Там прошел под руководством нашего друга Ганса Коха дополнительную подготовку для работы в советском тылу.

Заметив на лице майора сомнение, поинтересовался:

— Тебя не устраивает, что он националист?

— Да. Расчет националистов с нашей помощью добиться образования самостоятельной Украины — бредовая идея.

— Согласен с тобой. Но Ганс утверждает, что Витайло не фанатик-националист. Главное — он нам предан.

Упоминание о Кохе не вызвало у Штейнбруха той реакции, на которую, вероятно, рассчитывал шеф «Ориона». Майор не был высокого мнения о гауптмане Кохе, докторе богословия. Он считал его выскочкой и конъюнктурщиком, который не побрезгует ради собственного благополучия предать любого, кого еще недавно заверял в верной дружбе. И тем не менее, Штейнбрух завидовал ему.

Перед началом войны с Советским Союзом Коха прикомандировали к батальону украинских националистов «Нахтигаль». Из секретного обзора штаба абвера гауптман знал, что Ватикан после воссоединения западных областей с Советской Украиной главную роль в проведении подрывной деятельности против СССР отвел униатам во главе с митрополитом Шептицким, рассчитывая при поддержке германского оружия вести не только «священную войну» с безбожниками-коммунистами, но и распространить влияние римско-католической церкви далеко на восток. По этой причине Кох приблизил к себе капеллана батальона Гриньоха — любимца первоиерарха униатской церкви.