Богиня тьмы - страница 12

— Он был таким сильным… — вздохнул Кайлан и опустил взгляд, пряча грусть в глубине синих глаз. — Мне никогда не стать таким как Мора. Папа говорит, что я совсем не стараюсь…

— Нет, малыш, — улыбнувшись краешком губ, сказала Корнелия и коснулась подбородка мальчика, заставляя повыше поднять голову и взглянуть на нее.

Посмотрела в его печальные глаза и почувствовала вдруг жгучую боль внутри, ощутила, как сердце сжимается от одного этого невинного взгляда, от осознания, что ее ребенок в столь юном возрасте уже утратил веру в собственные силы.

— Посмотри. — Она оттянула пальцем ворот платья, зацепила пальцем тонкую серебряную цепочку и вытащила плоский овальный медальон. Внутри овала было вырезано дерево с широким стволом и множеством ветвей. — Этот кулон пропитан энергией Моры. Лишь истинный хранитель Мортемтера способен носить его. Твой дедушка отдал его мне. И когда придет время, он достанется тебе.

Корнелия облизнула пересохшие губы, отстегнула цепочку и вложила медальон в ладонь Кая. Ветви дерева тотчас озарились ярким сиянием, разрезав темноту в маленькой комнатушке.

— Видишь, — улыбнулась королева, — Мора выбрал тебя, Кайлан. Ты гораздо сильнее, чем думаешь. Ты — будущий хранитель Мортемтера.

С тех пор здесь мало что изменилось. Детскую комнатушку практически не затронуло беспощадное пламя огня. Лунные лучи просачивались через прозрачную тюль, закрывающую проход на маленький балкон; освещали разбросанные на кровати деревянные фигурки лошадок, птиц и мелких зверьков. Легкий ветерок шевелил остатки сожженного балдахина, ласково касался лица и напряженных крыльев Кайлана, будто в попытке успокоить его, унять бешено колотящееся сердце, развеять перед глазами мучительное воспоминание.

Детские слезы больше не обжигали его глаза; Кай не помнил, когда последний раз поддавался обуявшим его чувствам и плакал, желая оказаться в теплых объятиях матери и избежать строгого взгляда отца. Теперь глаза его были сухими, лицо напряженным, без намека на нежную улыбку и веселость, а сердце твердым как камень, ледяным как вода в замерзшей реке. Теперь он не нуждался во внимании, в чьей-либо любви… Теперь он стал похожим на отца — жестоким, выносливым, властным.

Но почему же столь твердое сердце изнывает от тоски при взгляде на веточки сакуры, вставленные в стеклянную вазу?..

Она выделяется среди остальных испорченных временем вещей. Чистая, увитая золотыми стеблями… Казалось, что кто-то бережно ухаживал за ней все это время. И веточки сакуры с нежными бутонами выглядят совершенно невинно. Цветы должны совсем скоро распуститься, несмотря на холод, царящий в Мортемтере, и отсутствие света. Но Кая больше поразили жемчужные бусинки, нанизанные на ниточки и свисающие с веток, и искусно сделанный ловец снов с яркими фиолетовыми перышками. Он точно знал — подобной красоты в его комнате никогда не было.

Желание подойти поближе, рассмотреть каждую бусинку и погладить манящие перья улетучилось, когда Кай ощутил энергию советника. Он отвел взгляд от хрупких цветущих веток и постарался совладать с нахлынувшими эмоциями. Никто не должен видеть мимолетной слабости на его лице. Никто этого больше и не видел, кроме нее — той, которая обрела над ним сильную власть и даже сейчас, спустя несколько недель разлуки, видением приходила к нему, мучила раненое сердце, терзала душу и смотрела с непростительным укором, как когда-то смотрел на него король.

— Похоже, здесь его нет. — Анорион остановился рядом с Кайланом, обвел взглядом комнатушку, а затем, обратив взор к веточкам сакуры, иронично изогнул темные полукруглые брови и тихо добавил: — Я думал, мы медальон ищем…

— На что ты намекаешь? — шикнул Кай, резко обернувшись к советнику. — Помимо нас во дворце есть кто-то еще, — добавил тише. — Почувствовал что-нибудь?

— Лишь желание чихнуть от густого слоя пыли. — Анорион глубоко вздохнул и, в попытке избежать прямого взгляда короля, посмотрел на трепыхающуюся ткань балдахина. — Почему бы нам просто не обосноваться здесь и не привести город в порядок? Нам в любом случае придется избавляться от последствий разрушения.