Браслет с колокольчиками - страница 4

Фартунин нажал звонок. Из-за деревянной двери с наполовину стёршимися цифрами выглянула старушка. Впрочем, слово «старушка» совсем не подходило этой женщине. Это была старая леди или, в крайнем случае, пожилая дама. Если бы мисс Марпл сняла элегантную шляпку и для конспирации облачилась в домашний халат и красный фартук в белый горошек, она выглядела бы именно так, только густые волосы были не гладко зачёсаны назад, а спускались на плечи седыми локонами. Ясные голубые глаза выражали лёгкое любопытство.

— Здравствуйте, вы на пенсии? — спросил Фартунин, показывая удостоверение.

— Я получаю пенсию… — Она сделала акцент на слове «получаю». — Но продолжаю преподавать в Академии. Не могу оставить любимую работу, знаете ли…

Тут железная дверь напротив распахнулась, и на лестничную клетку вышла строгая полная дама в бигуди.

— Правда Ивановна! — воскликнула она, — вы опять впускаете кого попало!

— Не волнуйся, Танюша… — Она вдруг заговорила голосом матери, пытающейся успокоить капризное дитя. — Это сотрудник Пенсионного Фонда, я видела удостоверение. Проходите на кухню, молодой человек.

— Вы очень тактичны, — сказала Правда Ивановна, закрывая за собой дверь, — совсем не удивились, услышав моё имя. Хотите узнать, почему меня так зовут?

— Конечно, хочу! — Антон всегда был очень вежлив и обходителен. — Скажите, в каком Пенсионном Фонде вы состоите?

— Ох, прошу прощения, — вздохнула пожилая дама, — я не ответила на ваш вопрос. Сейчас принесу документы.

Фартунин разглядывал небольшую чистую кухонку. На обоях пестрели разноцветные яблоки, бананы и бублики. Здесь всё было очень маленьким: и заварной чайничек, и вазочка с конфетами, и пузатенькие чайные чашки, и блюдо, на котором лежали витиеватые булочки. В воздухе пахло корицей, за раскрытым окном нэповских времён два воробья громко делили хлебную корку. В проёме двери был виден шкаф — огромный, от пола до потолка, битком набитый книгами. Антон слегка помрачнел, вспоминая квартиру матери, которую знакомые называли «государственной библиотекой». Когда-то книги были его единственными друзьями.

Вошла Правда Ивановна. Она принесла не только паспорт, пенсионное страховое свидетельство и заполненный бланк договора, но и старое пожелтевшее фото. Её жилистые руки были сплошь покрыты морщинами, однако на аккуратно подпиленных ногтях поблёскивал неброский прозрачный лак.

— Вот мой договор. Ко мне уже приходил молодой человек из Пенсионного Фонда «Рубин», он говорил, что накопительная часть пенсии скоро будет отменена, но я смогу обезопасить себя, вовремя заключив договор. Это было… — Правда Ивановна нахмурилась, вспоминая. — Было примерно год назад, впрочем, в договоре стоит дата. Что делать, склероз даёт о себе знать. Я, представьте себе, начинаю забывать учение великого Иммануила Канта. Но, к счастью, я преподаю литературу, а не философию. — При слове «преподаю» в тёмных глазах Фартунина промелькнула лёгкая грусть, однако он не отвлёкся от цели своего визита.

— Дело в том, что… — Фартунин вынул из чемоданчика чистый бланк договора. — Пенсионный Фонд «Рубин» лишился лицензии, поэтому вам лучше заключить договор с Пенсионным Фондом «Алмаз», сотрудником которого я являюсь.

— Ох, — вздохнула пожилая дама, не глядя подписывая протянутый ей бланк, — старикам трудно угнаться за временем…

Правда Ивановна отодвинула раскрытую коробку, в которой лежали серебристые упаковки с разноцветными таблетками, и разложила на белой, вышитой васильками скатерти открытый паспорт и СНИЛС, чтобы гостю было удобнее их сфотографировать.

— Видите эту фотографию?

Это был небольшой портрет темноволосого мужчины. Небольшая острая бородка, галстук и круглые очки делали его похожим на учёного.

— Это мой отец: профессор, воевал, побывал в плену. Был настолько предан партии, что назвал меня Правдой. В детстве моё имя звучало очень забавно, например: «Правда получила двойку» или «Правда сидит на горшке». Не хотите ли чаю? Ведь вы, как в фильме Гайдая, удачно зашли. Я испекла булочки для моего внука. Он часто забегает ко мне после школы. Представляете, он всё время напоминает мне, что доброта и здравый смысл должны дружить. Ох и начитанная нынче молодежь… А вы как думаете, молодой человек, разве доброта должна иметь границы?