Бродячий труп - страница 8
— Если папочка отделается от этих других бизнесменов.., — она замолкла, потом улыбнулась в первый раз — при этом очень симпатичной улыбкой... — от этих жуликов, вы ведь поможете и вашему другу Сэмсону, не так ли?
Очко в ее пользу, не мог не признать я.
— Верно. Но это ничего не меняет, — я почувствовал себя обязанным сказать ей что-нибудь еще. Она заверила, что тщательно все продумала, и очевидно не шутила. Интересно, что еще держала она про запас.
— Папочка ведь оказал вам немало услуг.
— Тоже в определенном смысле верно. Но не от доброты души.
Она намекнула на то, что Сирил Александер несколько раз накапал мне и полиции на некоторых головорезов, которые осмелились действовать на территории, которую Сирил считал безраздельно своей. В результате несколько парней попали в тюрьму Сан-Квентин. А у Сирила оказалось на столько же соперников меньше. Ничего не скажешь, он сообщил информацию, которая помогла мне закруглить два-три трудных дела.
Зазу помолчала немного, потом сказала:
— В общем, хватает причин для того, чтобы вы избавили моего папочку от этой банды, мистер Скотт. Разве нет?
— Оставим это. Во-первых, мы даже не знаем о существовании другой банды.
— Я знаю. Это шайка Домино. Ники Домано. Плюс пятнадцать подручных.
Ее голос приобрел твердость. Я заморгал, ибо сказанное ею совпадало с данными полиции. Но полиция не знала, сколько у Ники Домано мальчиков.
— Очень интересно, — признал я. — Что еще вы можете сообщить?
— Ничего, если вы не пообещаете помочь мне.
— Да поймите вы, я не собираюсь помогать вам, я не работаю на жуликов. И я не буду делать грязную работу для Сирила Александера.
Она бросила почти небрежно:
— Я знала, что вы так скажете.
Я посмотрел на часы. Я никак не мог заставить ждать Сивану. Я подозревал, что у нее ирландско-египетский темперамент. Но каким бы он ни был, мне не миновать взбучки.
— Итак, милая, маленькая Зазу, — весело проговорил я. — Вам лучше уйти. Вы сделали неплохую попытку, и я могу понять ваше беспокойство о папочке. Святый боже!
Она встала, словно собралась уходить, но не ушла.
Я еще раньше обратил внимание на большие пуговицы на ее плаще, но под ними была молния. Она расстегнула ее и выскользнула из плаща в белых юбке и блузке. Юбка была сильно смята, а блузка — разорвана и бесстыже обнажала ее груди.
Бюстгальтер был разорван посередине, и его розовые кружева виднелись в дыре блузки. Одна большая, высокая упругая грудь высовывалась наружу.
Это меня шокировало. Несколько секунд от неожиданности я просто пялился, потом пришел в себя и медленно проговорил:
— Ничего не получится, детка. Эта хохма стара как...
— Еще как получится, — решительно произнесла она.
Она снова села на диван, положив рядом белый плащ и держа руку в одном из его карманов. Только не говорите мне, подумал я, что у нее там одна из папочкиных пушек.
Я склонился в ее сторону, и она быстро проговорила:
— Не надо. Даже не пытайтесь притронуться ко мне. Я закричу!
— Не сомневаюсь.
— Я могу кричать громче всех.
— И в этом я не сомневаюсь. Все равно ничего не получится.
— Обязательно получится, — она вынула руку из кармана плаща. Это оказалась не пушка, а розовые трусики. И тоже порванные. Не сильно, немного сверху. Она швырнула их на край дивана.
Я, видимо, пошевельнулся, потому что она подняла обе руки к лицу и широко раскрыла рот.
— Подождите, — воскликнул я. Мне нужно было подумать.
Она улыбнулась. Без шуток, улыбка была чудесной.
— Я читала все о том случае, — ехидно проронила она, — как и миллионы других.
— Вы прекрасно знаете, черт побери...
— Я убеждена, что вы этого не делали. И многие тоже. Большинство. Но не все. А теперь многие поверят в вашу виновность, Очень многие. Я все продумала, посвятив плану весь вечер. С того момента, когда они пытались убить папочку.
Я постарался сообразить, что сказать, но ничего не приходило в голову. Нечаянно бросил взгляд на дверь.
— Вы ведь закрылись? Вот будет здорово! Если я закричу, они прибегут и найдут дверь запертой. А я такая растерянная...
Я открыл, потом закрыл рот, так и не придумав ответа. Но когда-нибудь я додумаюсь. Это не могло быть таким уж сложным. Это маленькое чудовище ничего не добьется своим шантажом. Только не со мной.