Брюс: Дорогами Петра Великого - страница 44
«Пехота вообще обучена очень хорошо! — сообщал дипломат 14 марта 1705 года. — Солдаты обнаруживают рвение с тех пор, как выяснили лежащие на них обязанности, но хорошо вооружены и хорошо одеты только три полка — два гвардейских (Преображенский и Семёновский) и Ингерманландский; остальные довольно посредственно снабжены амуницией и огнестрельным оружием».
Но поскольку рекрутская реформа весной 1705 года только началась, Уитворт заключил: «Вообще, на всю царскую армию можно смотреть пока не иначе, как на собрание рекрут, потому что большинство полков сформировано не более двух лет назад. Большой недостаток чувствуется в офицерах, особенно в генералах... Вместо пики решено употреблять деревянные рогули, которыми будут снабжены все баталионы».
Если пехоту Уитворт считал за растущий род русского войска, то отношение к кавалерии Меншикова у английского посла было самое пренебрежительное. Здесь, конечно, сказалось и неприязненное отношение к царскому любимцу со стороны Огильви, у которого уже тогда намечалось обострение отношений с Меншиковым.
«Я имел уже честь сообщить вам, — писал Уитворт Харли, — что здесь нельзя добыть рослых и сильных лошадей, потому в царской армии собственно кавалерии нет, зато государь в последнее время сформировал 16 драгунских полков, преимущественно из дворян и землевладельцев, которые обязаны отправлять службу как простые солдаты, но на собственный счёт. Они ездят на лёгких татарских лошадях и выдержали несколько удачных стычек со шведскими отрядами в Лифляндии, но сомнительно, чтобы в правильном бою они могли устоять против шведских кирасир, которые имеют значительное преимущество перед ними, так как снабжены и лучшими лошадьми, и лучшим оружием».
Русских казаков Уитворт сравнивал с имперскими гусарами, отмечал их неважное вооружение (ржавые ружья, старые луки и тупые стрелы) и считал непригодными для «правильных военных действий».
Вообще, насчёт огнестрельного оружия русских войск Уитворт был пока невысокого мнения,и доносил в Лондон: «Русские начали также выделывать мушкеты и пистолеты, пригласив несколько оружейников из Берга (в Германии), из владений курфюрста пфальцского; эти мастера изготовили оружие для многих полков, но виденные мною образчики их работы очень неудовлетворительны. Со временем, впрочем, оружейное дело здесь, вероятно, усовершенствуется». Перед этим донесением, очевидно, имела место беседа Уитворта с Брюсом о тульских оружейниках. Яков Вилимович дал Уитворту ясное представление и о том виде войск, которым сам руководил, — артиллерии.
Оценки русской артиллерии в донесениях Уитворта всюду были самые высокие. «Артиллерия, — сообщал он в Лондон, — очень хорошо обеспечена; большие пушки, как правило, бронзовые, обычно от 3 до 36 фунтов, отлитые после начала нынешней войны либо из старых орудий, или из колоколов, которые каждая церковь и каждый монастырь обязаны были поставлять на литейный двор. В одной только Москве имеется около 1000 орудий от 1 до 60-фунтовых; арсеналы Пскова, Смоленска и Киева заполнены соразмерно. Помимо полевой артиллерии, каждый батальон имеет две длинных 3-фунтовых пушки».
Ссылаясь на Огильви, Уитворт отмечал высокую выучку русских пушкарей. «По словам Огильви, русские обращаются с пушками и мортирами с таким умением, какого он не встречал ни у одного народа. Недавно отлито сто новых медных орудий разных калибров, большая часть которых с мортирами и большими запасами снарядов и пороха отправлена в Смоленск. Здесь открыты многие залежи прекрасной железной руды; селитры с Кавказа получается более чем нужно».
Среди главных недостатков русской армии Уитворт уже в 1705 году указал на противоречия в высшем командовании, особенно «несогласие между Меншиковым и Огильви, Меншиковым и Шереметевым».
«Сам царь Пётр в армии состоит только капитаном бомбардирской роты и несёт все обязанности низшего звена, подавая пример высшему дворянству и воодушевляя простых солдат», — сообщал Уитворт. «Но тьмы московитян, обыкновенно наполняющие лондонские газеты, сразу исчезают при ближайшем наблюдении, и хотя царь мог бы выставить в поле целые толпы, но он, надо полагать, не в силах содержать большего количества регулярных войск, чем теперь (100 тысяч с гарнизонами)».