Брюс: Дорогами Петра Великого - страница 57
А наутро в обозе сдалось около 1000 шляхтичей из воинства Станислава Лещинского.
Баталия под Калишем для драгун Меншикова была поистине победоносной. Потери — ничтожные: 84 убиты и 324 ранены. Но, к ужасу Дарьи Михайловны, когда муженёк предстал перед ней после сражения, левая рука у него была на перевязи.
— Саша! Тебя поранили! — ужаснулась княгинюшка.
— Пустяки, Дарьюшка! Так, шведская пулька царапнула, когда я повёл своих драгун в атаку на их железное каре.
— Но Александр Данилович из сражения не вышел, остался в строю! — гордо разъяснил Брюс подвиги своего командира.
— А твои пушки, Яков, разве не расстреляли железное каре шведов и не пробили бреши в их вагенбурге?!
— Мы только выполняли ваши приказы, Александр Данилович... — смутился Брюс.
— Если бы все так выполняли приказы, генерал-майор Брюс, мы давно бы расколошматили и главную армию Каролуса. — Меншиков после славной виктории был весел и щедр. И тут же поспешил порадовать своего артиллериста: — А отчего ты, Яков, до сих пор ходишь в генерал-майорах?? Немедля отпишу государю о рёве твоих пушек. Пусть произведёт тебя в следующий чин, даст генерал-поручика!
— Эх, вы, воины-вояки! Пойдёмте-ка ужинать. Но прежде Саша, покажи свою ручку нашему лекарю. У нас новый лекарь нанят, Яков Вилимович, из твоих шотландских краёв.
И только когда доктор Роберт Арескин перевязал рану на княжеской руке и заверил Дарью Михайловну, что ранение лёгкое и скоро заживёт, началось победное пиршество. В разгар оного прискакал и король Август с фельдмаршалом Флемингом.
— Славная виктория, Александр Данилович! — весело приветствовал король Меншикова и хотел было уже прижать к своей широкой груди, но, увидев, что левая рука у того на перевязи, взволновался:
— Ах, Александр, ведь уверял, поди, Дарью Михайловну, что сам-то в баталию не сунешься. Так нет, повёл своих драгун на шведское каре. Я-то с холмика всё хорошо видел! О том и отпишу царю Петру, ведь своим безрассудством ты и нам причинил немалое беспокойство! Подумаешь, ну, ушёл бы от тебя Мардефельд! Таких дураков-генералов в шведской армии много, а вот ты, Александр, у нас один! — соловьём разливался за столом Август.
— Не говорите, сир, Мардефельд в сей баталии бился упорно и яростно. Мои рейтары на поле сражения насчитали 5000 убитых шведов! — вмешался в беседу фельдмаршал Флеминг, недовольный тем, что его король так расхваливает Меншикова.
— Да оставь ты своих саксонцев в покое! — возмутился Август. — Ответь лучше, сколько неприятелей они полонили?
— Семерых солдат, ваше величество!.. — стыдливо пролепетал Флеминг.
— А сколько вам сдалось? — король взглянул на Брюса, как на главного математика русской армии.
— Взяты в плен 1800 неприятельских солдат и 86 офицеров! — чётко отрапортовал тот.
За столом засмеялись даже дамы: Елена-Эльжбета и Дарья Михайловна. Флеминг хотел было проворчать, что король сам отозвал его рейтар от шведского вагенбурга, но вовремя усмотрел, как нахмурилось лицо фаворитки Коссель, и промолчал: а вдруг король держался на поле баталии более дипломатом, нежели полководцем? Ведь среди штаба Флеминга давно ходили самые разные слухи о переговорах саксонских министров со шведами в Альтранштадте.
Август облегчённо вздохнул, когда его фельдмаршал замолчал. Ведь дипломатом он был не только на поле битвы, но и здесь, за пиршественным столом. Он хотел заручиться согласием Меншикова на одну необычную акцию: отдать ему, Августу, всех шведских пленных, включая и генерала Мардефельда!
С тем он наутро и подступил к Меншикову.
— Без царского приказа никак не могу! — сердито замотал головой Данилыч. — И потом, ведь это мои драгуны пленили шведов и генерала Мардефельда!
— Ваши, Александр Данилович, ваши! Вся слава остаётся за вами, светлейший князь! Но у меня к шведам есть свой подход, и я смогу обменять этих пленных на несчастных солдат, пленённых Каролусом под первой Нарвой и томящихся ныне в шведских темницах! — продолжал обольщать Август Меншикова. Но, видя его неприступность, вытащил из колоды другую карту.
— Мне полагается щедро наградить вас за сию викторию как королю Речи Посполитой! Как союзный сюзерен, я жалую вас, князь, городком Оршей с поветом и приглянувшимся вам местечком Полонное с конским заводом!