Будапештская весна - страница 36

— Чтоб вам пусто было! Это вы накликали это несчастье на наши головы! Ну погодите, вас господь покарает за это!

Как только воздушный налет кончился, из подъездов домов, окружающих площадь, выбежали люди и бросились к убитым лошадям. В руках у них были ножи, а несколько женщин из ближайшего дома захватили с собой даже тазики.

Молодая черноволосая женщина, смеясь, сунула в руки Золтану большой кусок лошадиного мяса:

— Господин солдат, на, положи себе в вещмешок. Не стоять же тебе вместе с нами в очереди!

За Бульварным кольцом в районе нового квартала многие дома были помечены желтыми шестиконечными звездами. Сюда гитлеровцы согнали тех будапештских евреев, которым удалось достать заграничные паспорта. Уже давно их не выпускали из этих домов даже на улицу.

На улице Лайоша Наваи Золтан увидел множество народа, это были преимущественно женщины и пожилые мужчины. Они стояли колонной по шесть человек в ряд, держа на плечах большие узлы с одеждой или постелью. Золтан хотел было подойти к ним ближе и узнать, что это за люди и куда они направляются, но нилашист в кожаной куртке, с винтовкой в руках оттолкнул его в сторону:

— Ступай своей дорогой!

Окрик был так груб, что Золтан невольно сжал кулаки, но, к счастью, в этот момент нилашиста отозвал в сторону его товарищ.

Дом, в который Золтан должен был отнести сверток Ютки, находился под охраной шведского посольства, о чем свидетельствовали огромный, почти метровой высоты, герб шведского королевства и соответствующая надпись. Место здесь было тихое. Подъезд оказался запертым. Золтан позвонил у двери. На звонок вышел небритый, с помятым лицом привратник в халате и спросил:

— Что вам угодно?

— Я хотел бы видеть Белу Эрдеша, — сказал Золтан, заглянув в бумажку, которую дала ему Ютка.

Привлеченные разговором, из квартир вышли несколько женщин. Сильно накрашенная женщина в шубе под тигровую шкуру крикнула с лестницы:

— Пришел солдат! Какого-то Эрдеша ищет!

— А пропуск у вас есть? — спросил Золтана мужчина в халате.

— Нет, — тихо ответил Золтан, оглядываясь по сторонам. — Я только передам сверток и сразу же уйду.

— Оставьте сверток здесь, я сам передам. Можете не беспокоиться, я ничего не съем.

— Я бы хотел лично…

Накрашенная женщина подошла к ним и сказала:

— Почему вы его не впустите, господин Халони? Что он вам сделал?

— Мне что, пусть идет под свою ответственность, — равнодушно согласился мужчина, пропуская Золтана и закрывая за ним дверь. Повернувшись к женщинам, он недовольно проворчал: — Сколько можно говорить, чтобы не собирались здесь! Шум — как на базаре. Третьи сутки не могу уснуть…

В доме сейчас жило по крайней мере в десять раз больше народу, чем раньше. Люди непрестанно бегали взад и вперед по лестнице, смеялись, ругались, громко хлопали дверями. Пока Золтан поднимался на четвертый этаж, его то и дело останавливали и спрашивали, кого он ищет. В комнате, где он нашел Белу Эрдеша, жило четырнадцать человек. Весь пол был застлан матрасами, а на шкафах громоздились высокие, до самого потолка, горы чемоданов, корзин, мешков. Шум в комнате усугублялся тем, что возле окон, в детских кроватках, громко кричали две чумазые девочки, тряся ручонками железные жалюзи. Золтан не слышал даже собственного голоса. В углу какой-то молодой человек громко молился. На диване неподвижно лежала парализованная женщина.

Когда Золтан, пытаясь перекрыть весь этот гвалт, громко выкрикнул фамилию Эрдеша, в углу вздрогнул седовласый старик с подслеповатыми глазами в пальто с шестиконечной желтой звездой на рукаве. На носу у него сидели очки, но оба стекла были разбиты, и вряд ли он что-нибудь видел. Услышав свое имя, он схватил руку жены и прижал ее к груди.

— Я принес вам посылочку! — громко и быстро проговорил Золтан, заметив на лице старика страх. — Там кое-что из еды и письмо для вас.

Жена старика прежде всего вскрыла конверт и быстро прочитала письмо. Глаза ее наполнились слезами.

— Это от Кларики, — сказала она мужу и бросила смущенный взгляд на солдата.

Не найдя ничего, на что можно было бы сесть, Золтан стоя прислонился к какому-то шкафу. На рукаве женщины тоже была желтая звезда. Золтан, который всегда в обществе евреев чувствовал себя как-то стесненно, попытался найти в лице Эрдешне типичные признаки ее нации. Но у нее было простое, ничем не примечательное лицо. Возможно, в молодости она была даже красива. Однако время наложило на ее лицо свой отпечаток, покрыв его густой сетью морщин; кожа словно выцвела, темные глаза запали, сохранив, однако, живой блеск.