Будущее есть. Горизонты мечты - страница 19

Дину пришлось идти по тоннелю метро. Он пробрался туда через вентиляционную решетку у станции «Брайтвудский мост», подождал, пока пройдет электричка, спустился, пробежал метров двести по действующему пути. Вправо, в сторону Центра, как утверждала карта, срисованная из довоенного путеводителя, должна была отходить заброшенная ветка. Еще сотня метров. Боковых ответвлений не было ни справа, ни слева, а с минуты на минуту должен был появиться следующий поезд. Тут Дин наконец увидел тоннель, отгороженный металлической решеткой, чтобы какая-нибудь глупая электричка не вздумала туда свернуть.

Сзади загрохотало и посветлело.

«Когда надо — их по двадцать минут не дождешься!» — подумал Дин. Он снял рюкзак, протиснулся между прутьями заграждения и вжался в стену, что, впрочем, было ни к чему: электричка просвистела мимо, и разглядеть Дина при такой скорости, да еще в темноте бокового тоннеля, было невозможно.

Дин включил фонарик и двинулся вдоль рельсов. Вообще-то в сумраке он видел хорошо, но здесь была абсолютная тьма — слишком глубоко под землей. Под ногами хлюпало, стены были сырыми и холодными, местами заиндевевшими. Где-то их покрывала плесень веселенького ярко-желтого цвета. Ржавые рельсы вросли не то в старый бетон, не то в промерзшую землю. Стены и потолок были увиты толстыми кабелями в полуразложившейся от времени изоляции, изредка попадались разбитые прожекторы. Гулко, как в пещере, падали капли, — порождая ощущение, что сейчас вода начнет прибывать, и наверняка придется нырять. Дин сориентировался по карте и свернул на Ричмондскую ветку, тоже заброшенную. Впрочем, Ричмондской она значилась только на довоенной карте, где названия были столь же устаревшими и малопонятными, как сам путь. У сталкеров ветка именовалась Тоннелем гигантопитека. Может быть, все заброшенные тоннели метро похожи, но сколько раз Дин тут ни ходил, все время его не оставляла мысль, что сейчас он наткнется на завязанные бантиком рельсы.

Шума электричек отсюда уже не было слышно. Дин прошел еще около полукилометра и увидел завал. Ну ясно, последствия взрыва. Он уже в Центре. Директор информатория говорил, что перед войной тут было оборудовано бомбоубежище. Конечно, никто не выжил. Сверху, из вентиляционной шахты, пробивался слабый утренний свет. Метро в довоенном Нью-Йорке, построенное, кажется, еще в начале двадцатого века, было очень неглубоким. Дин выполз на поверхность и огляделся.

Ага, он на площади, у монумента Первопроходцам. Удачно. И площадь, и памятник сохранили как узнаваемость, так и названия: — это место находилось достаточно далеко от эпицентра.

Если внимательно вглядываться, на растрескавшейся вертикальной бетонной плите монумента посвященный мог различить рельефные изображения состыковавшихся «Союза» и «Аполлона»; пористую, всю в кратерах, поверхность какой-то планеты, по всей видимости, Луны; расплывчатые силуэты нескольких космонавтов; парочку явно содранных из «Звездных войн» звездолетиков, игравших роль фона, но почему-то наиболее хорошо сохранившихся; застывшую в прыжке собаку, — наверное, Лайку — и большой шар с антеннками в левом верхнем углу, смахивающий на детский рисунок солнышка с лучиками, — первый советский спутник. Памятник поставили к какому-то космическому юбилею незадолго до начала войны. Дину монумент нравился, не хватало только надписи — «Первым». Впрочем, может, что-то подобное и было написано, но теперь все равно не разберешь.

Напротив располагалась библиотека, в прошлом сверхсовременное здание из стекла, пластмассы и алюминия, многоуровневое, с небольшими парками, фонтанами и водопадиками на крышах и между этажами (Дин видел ее на довоенной фотографии и, стыдно признаться, не узнал), теперь же — груда развалин и торчащих из них оплавленных и завитых спиралью металлических конструкций. Библиотека Дина сегодня не интересовала. Можно будет, конечно, на обратном пути захватить еще пару дискет, но это после.

Патрульных машин здесь можно было не бояться: слишком далеко, они сюда уже не заходят. Не то чтобы тут водилось что-то страшное, просто незачем, да и трудно проехать. А вот на вертолете — это запросто. Правда, по утрам они редко летают.