Буржуазия и царизм в первой русской революции - страница 14

Подобно «Беседе» «Союз освобождения» не хотел быть партией с определённой программой. Но в отличие от «Беседы», которая не стремилась «демократизироваться», «Союз освобождения» видел своё назначение в том, чтобы быть посредником между либералами и демократическими кругами. Стремясь овладеть и управлять массовым движением, помещичье ядро «Союза освобождения», естественно, хотело завуалировать истинную природу своей организации. Поэтому неопределённость, двусмысленность, отсутствие точно сформулированной программы и известная пестрота состава «Союза освобождения» вполне устраивали его учредителей.

Рядом с «Союзом освобождения» организовалась отдельно группа «земцев-конституционалистов», первый съезд которой состоялся 8 ноября 1903 г. в Москве. Новая организация ставила своей задачей подготовку обращений земских собраний к царю с ходатайствами о даровании конституции. Руководящую роль в бюро земской конституционной группы играли гр. П. А. Гейден, князья Павел и Пётр Долгоруковы, Ю. А. Новосильцев, Д. И. Шаховской — все участники «Беседы». Первоначально, по-видимому, предполагалось, что «земцы-конституционалисты» войдут в «Союз освобождения» в качестве особой «профессиональной» группы. Но 2-й съезд «земцев-конституционалистов» 23 февраля 1904 г. решил не входить формально в «Союз освобождения» «ввиду непривычки земцев к конспирации и разношёрстности».

Командную роль и в «Союзе освобождения», и в земской конституционной группе играл либеральный помещик, с той лишь разницей, что в первом случае он действовал в блоке с мелкобуржуазными демократами, а во тором без них. Впрочем, строго говоря, разграничительной линии между этими организациями не было. По свидетельству Шаховского, они «действовали» в близком единении и составляли как бы две связанные друг с другом части одного сложного целого»^>30.

Чем же оправдывалось, с точки зрения либералов параллельное существование либеральных Аяксов? Конечно, официальный мотив — боязнь сузить рамки земской группы в случае её вступления в «Союз освобождения» играл второстепенную роль. Последний ставил своей конечной целью «объединение широких демократических кругов в достаточно сильную для материального успеха партию»^>31. Рассчитывая со временем превратить свой Союз в «демократическую» партию, освобождении всячески подчёркивали его якобы внеклассовый характер. Вхождение же земской группы в «Союз освобождения» сразу же вызвало бы подозрения в близости освобожденцев к дворянским кругам и помешало бы им лавировать между самодержавием и революционным народом. Отсюда разделение труда, формальная обособленность этих связанных друг с другом частей одного целого. Стремлением затушевать свои помещичьи корни объясняется также отказ освобожденцев от признания земских съездов центром оппозиционного движения.

3—5 января 1904 г. в Петербурге нелегально заседал учредительный съезд «Союза освобождения», в котором участвовали 50 делегатов от 22 городов. На съезде был избран высший орган Союза — совет, в который вошли в равном числе земцы-конституционалисты (Пётр Долгоруков, Н. Н. Ковалевский, Н. Н. Львов, И. И. Петрункевич, Д. И. Шаховской — все члены «Беседы» и И. В. Лучицкий) и мелкобуржуазные демократы (В. Я. Богучарский, Е. Д. Кускова, Л. И. Лутугин, С. Н. Прокопович, А. В. Пешехонов и В. В. Хижняков).

Совет решил начать свою деятельность с устройства во всей России банкетов в годовщину освобождения крестьян — 19 февраля, на которых требовать «увенчания здания» — завершения реформ 60—70-х годов введением конституционного строя. Но когда приготовления к банкетной кампании были уже в разгаре, вдруг разразилась война с Японией. «Начались патриотические манифестации — вспоминает И. В. Гессен, — внимание общества отвлечено было в сторону и казалось бестактным и рискованным в такой момент предъявлять правительству требования внутреннего преобразования».

Отношение либералов к дальневосточной политике царизма. По вопросу об отношении либеральной буржуазии к дальневосточной политике царизма в советской историографии высказываются ошибочные мнения. Например, Э. Розенталь утверждает, что «агрессивная дальневосточная политика царизма полностью поддерживалась и либерально-буржуазными кругами России»