Бутон - страница 5

Пока клиент загонял машину в гараж, я стоял посреди широкого двора, дышал запахом листьев, устилавших стилизованные под старину каменные плиты, смотрел на флюгера и пытался - хотя бы приблизительно - прикинуть возможную цену всего этого великолепия. Ох, это будет венец моей риэлтерской карьеры, однако и покупателя найти будет непросто, уж больно кругленькая сумма вырисовывается…

Посреди двора имелась неправильной формы клумба с огромным камнем в центре. Это откуда же пришлось везти такую глыбу?

- Это что? - спросил я клиента.

- Это фонтан, - отозвался тот будто нехотя. - Работает от насоса…

- Можно включить?

- А зачем?

Он раздражал меня, угрюмый и бестолковый продавец сокровища.

- Мы ведь привезем сюда покупателя, - сказал я терпеливо. - Фонтан стоит денег, и не маленьких.

Клиент снова пожал плечами. Поднялся на широкое крыльцо с двумя мраморными псами по бокам; в руке его позванивала связка огромных сейфовых ключей - вроде того, что открывал железную дверь у меня в квартире, но побольше.

Когда ключ скрежетнул в замке, я почему-то разволновался. Слишком нравился мне этот дом. Слишком хотелось, чтобы то, что внутри, не обмануло ожидания. Клиент открыл тяжелую дверь и шагнул внутрь; я, почти против воли, удержался.

Хотелось продлить удовольствие.

И - почему-то - возникло беспокойство. Возникло и исчезло, как тень пролетевшей птицы.

- Ну идите, - глухо донеслось из дома. - Тут, конечно, бардак…

Я вошел. И с первого взгляда понял, что дом не обманул меня. Мебели почти не было, зато был большой камин с кованой решеткой, стены из ноздреватого кирпича и несколько картин маслом на больших картонках.

- Не боитесь, что украдут? - спросил я, задерживая взгляд на картинах.

Я знал, что мой спутник пожмет плечами, и не ошибся в своих ожиданиях.

- Пока не украли, - равнодушно сказал клиент. - Это отцу дарили… Они ни хрена не стоят.

Я двинулся вверх по узкой витой лесенке, на втором витке остановился и посмотрел вниз. Клиент зачем-то снимал со стены ближайшую картину; я ничего не понимаю в живописи, и несколько помидоров на голубом столе ничего не сказали ни сердцу моему, ни рассудку. Я собрался было подниматься дальше, когда клиент, пыхтя, развернул картонку обратной стороной ко мне.

Я вцепился в узкие перила, еще не понимая, откуда страх, но кровь уже рванула от лица, щеки онемели, а ладони прилипли к железу. На обратной стороне картонки была нарисована старая женщина. Очень старая. И очень знакомая. Та, что продала мне когда-то цветочную луковицу.

Наверное, мой возглас получился очень выразительным. Во всяком случае, клиент на минуту вышел из своей угрюмой спячки и взглянул на меня с беспокойством:

- Что?

- Позвольте посмотреть, - сказал я сухими губами и очень осторожно, стараясь не оступиться, спустился с лестницы.

Клиент выглядел удивленным:

- Что?

Картонку он поставил у стены - помидорами наружу.

Не обращая внимания на его удивление, я поднял картину и развернул обратной стороной. Там, на изнанке, не было никакого портрета - только теснились, переплетаясь листьями, очень мелкие синие, коричневые и темно-желтые цветы. Абстрактный рисунок, будто на обоях.

- Простите, - сказал я, опуская картонку. - Мне показалось…

Клиент даже плечами пожимать не стал.

Ясно было, что переплетение цветочков сыграло со мной шутку, ясно было, что старуха явилась из памяти совершенно случайно, - однако обаяние дома с флюгерами для меня угасло. Я бродил по комнатам, делал пометки в записной книжке, выходил на балконы, оглядывал чердак и подвал - все это механически, будто преодолевая зубную боль. Чем понятнее становилось, что дом лишен изъянов и пребывает в отличном состоянии, тем сильнее хотелось убраться отсюда. Намечалась простуда, голова начинала болеть все сильнее, хотелось чая, а лучше - водки…

К счастью, когда мы закончили - я сделал даже несколько снимков с разных ракурсов, чтобы показывать фотографии потенциальным покупателям,клиент предложил мне коньяка.

Я с радостью согласился, выпил больше, чем следовало, и на обратном пути дремал в машине.

Я работал с домом художника, как ювелир с алмазом. Густо засеял предложения - начиная от обычных объявленческих газет и заканчивая особо элитарными, доступными далеко не всем глянцевыми источниками информации. Скоро последовали первые осторожные “поклевки”; спустя некоторое время мне была назначена встреча с первым покупателем. Разговор воодушевил меня; разложив на столе фотографии, я подробно отвечал на тысячу заковыристых вопросов; в основном они касались не дома даже, а прежних хозяев, их родословной и завещаний, последних новостей в области налогообложения и прочих тонких материй.