Буйный бродяга 2016 №4 - страница 12

— Принесите кресло, — с некоторым раздражением в голосе сказал директор.

Один из техников тут же быстрым шагом вышел из зала и вернулся со стулом на колесиках. Директор сразу же уселся в него.

Прошло десять минут, потом пятнадцать. Тишина.

— Это становится странным, — нетерпеливо заметил директор.

Прошло полчаса и директор нетерпеливо вскочил.

— Это невозможно, — раздраженно воскликнул он, — я не могу тратить свое время. Запишите ответ, зашифруйте и пришлите его мне. Если он будет. Но я думаю, что вы чего-то не учли в своем «великом» творении.

Он резко оттолкнул кресло и направился к двери. На лице профессора снова мелькнула мимолетная, едва заметная улыбка.

Заседание совета директоров фонда «Свободное общество» проходило бурно.

— Прошла уже неделя! — бушевал директор. — А оно молчит! Что еще сказали разработчики? — обратился он с вопросом к молодому представителю.

— Ничего нового. Они пробовали перезапустить все подсистемы для контактов с внешним миром. Все без толку.

— Это скандал! На что мы потратили такие деньги!

— И что вы предлагаете? — спросил сидящий напротив сухонький благообразный старичок с противным голосом, контролировавший несколько крупнейших телеканалов.

— Выключить его! — в ярости воскликнул директор. — Бесполезная груда железа!

— Но как отреагирует биржа? — возразил сидевший справа мужчина с хищным взором.

— Биржа... — проворчал директор, — те, кому положено знать, уже знают, а остальные не узнают. Думаю, хуже уже не будет. Хуже не может быть, — раздраженно сказал он, еще раз взглянув на табло на стене, где выстроился вертикальный ряд обращенных вниз красных треугольников.

— Предлагаете прекратить эксперимент? — спросил мужчина с военной выправкой, начальник службы безопасности фонда.

— А что остается делать? Оно или неспособно делать то, что требуется, или вообще себе на уме!

— Хорошо, — согласился начальник СБ, — но нам придется уничтожить все материалы.

— Разумеется, — согласился директор. — Есть ли возражения? — обратился он к собравшимся.

На этот раз представитель фонда появился в машинном зале в сопровождении нескольких сотрудников службы безопасности, включая начальника.

— Ответа нет? — первым делом спросил он.

— Нет, — сухо ответил профессор, который, как и раньше, сидел за столом в своем кресле. Экраны перед ним показывали всё те же ряды цифр и сложнейшие переплетения сети.

— В таком случае мы вынуждены прекратить эксперимент.

— В каком смысле «прекратить»? И кто «мы» — фонд? — спросил профессор.

— Да, совет директоров фонда принял решение. Систему отключить, все материалы уничтожить.

— Вы хотите его выключить?

— Да, это приказ совета директоров. Отключить немедленно. Выполняйте.

— Надеюсь, вы понимаете, что оно разумно? По сути дела, то, что вы хотите сделать, — убийство.

— Все материалы, весь код, вся документация — собственность фонда. Мы делаем с ними, что хотим. И это всего лишь машина.

— Выполняйте приказ, — с металлом в голосе добавил начальник службы безопасности.

Профессор посмотрел на инженера.

— Сначала резервные системы питания, — сказал он.

Индикаторы работы двух резервных источников погасли один за другим, повинуясь неторопливым нажатиям кнопок.

— Главный рубильник, — глухо сказал профессор.

Громкий щелчок контактора, рассчитанного на десятки ампер, прозвучал, словно выстрел. В зале воцарилась мертвая, глухая тишина, и даже воздух, казалось, стал затхлым и душным. Экраны диагностики, непрерывно горевшие пять лет, превратились в пустые черные провалы.

Профессор закрыл глаза. Вдруг его седая голова начала клониться в сторону, подбородок упал на грудь. Тишину машинного зала взорвал пронзительный вой — кресло, следившее за здоровьем своего хозяина с помощью многочисленных датчиков, взывало о помощи.

В небольшом уютном кафе на фешенебельной улице, полной дорогих ресторанов и ювелирных магазинов, сидели двое. Собеседник представителя фонда «Свободное общество», специалист по искусственному интеллекту доктор Леон, повертев в руках опустевшую кофейную чашку, наконец спросил: