Царевич - страница 2
Ферапонт старательно всё записывал.
– А если всё хорошо? – уточнил Иван.
– Тогда, выходит, к худшему… Правда, у нас, и когда плохо, перемены, обычно, к худшему почему-то, – развёл руками Царь.
Иван почесал затылок и стал развивать эту мысль:
– Может, потому что у всех – и тебе инновации, и нанотехнологии, а у нас…
Договорить он не успел, потому что его перебил Ферапонт, бросившийся на защиту родного края:
– А у нас зато всё натуральное: банька, веник, прорубь. Зачем вот тебе, допустим, нановеник или нанопрорубь? Оно тебе нано?! – подытожил боярин, чрезвычайно довольный таким каламбуром.
– Но для народа же хочется что-то сделать… – сдвинул брови Иван.
– Та-ак! И какие будут соображения? – вскинулся Царь, которого предложение зятя заинтересовало.
– А давайте чай пить! – раздался вдруг добродушный голос. – Сушки, плюшки, ватрушки…
В царские палаты вплыла ещё одна участница собрания – тётя Дуня, буфетчица. Да, совет состоял из самых близких Царю лиц: Ивана Царевича, Серого Волка, Ферапонта и, конечно же, тёти Дуни. И в этом не было ничего странного или удивительного: если тёте Дуне чьё-нибудь выступление не понравится, она ему легко может ватрушки не дать или вообще сахар в чай не положить. Выдающаяся это была фигура! Во всех смыслах.
Царь внимательно наблюдал, как тётя Дуня расставляет по столу чашки.
– А варенье из белой черешни есть? – спросил он.
Буфетчица повела округлыми плечами и заверила:
– Найдём.
– Вот так затеешь реформы, да и задумаешься: а так ли они нужны, если у нас даже варенье из белой черешни есть? – философски заметил Царь.
– И так каждый день, – вздохнул Волк. – Соберёмся, проблему очертим – и за варенье. Так весь март и просидим, ничего не решив…
Его перебила Василиса. Царская дочь вбежала в палаты и сходу затараторила:
– Вань, Вань, Вань, только, пожалуйста, не говори «нет»! Впрочем, это всё равно ничего не изменит, потому что я уже всё решила!
Иван растерянно поглядел на супругу и пожал плечами:
– Ну, тогда можешь и не рассказывать…
– Не, ну так нельзя! – покачала головой Василиса. – И вообще, это ты должен был предложить, я бы долго отказывалась, но ты бы настоял и уговорил меня…
– Уговорил? – ещё сильнее удивился Иван.
– …ну вот сделать то, что мне сейчас очень хочется, а ты ещё не знаешь, что, но уже согласен, – путано пояснила девушка.
У Ивана глаз задёргался. Ему очень хотелось что-то сказать – такое яркое, выразительное… Но тут он вспомнил, что очень Василису любит, а потому сдержался и промолчал.
– Ну, Ванюш, у тебя и терпение! – захихикал Царь. – Лично я бы взял ремень…
– Папа! – резко осадила его дочка и снова завела своё: – Ванюш, тут в Трисемнадцатом царстве такое будет! Если мы туда не поедем, я себе не прощу.
– Хочешь, я тебе прощу? – с готовностью предложил Иван.
Царевна закатила глаза и воскликнула:
– Ваня!
Тот сразу затих. А Василиса ткнула пальцем в начищенный бок самовара и велела:
– Смотрите!
На блестящей поверхности появилось изображение. В центре стоял корреспондент с микрофоном в руках, а за его спиной ликовали толпы народа.
– …В этот уикэнд тут пройдёт ежегодный всесказочный конкурс песни, – радостно говорил ведущий волшебных новостей. – Трисемнадцатое царство получило это право благодаря прошлогодней победе своего самого популярного певца – хомяка Жоржа.
Побежали кадры хроники: гремел оркестр, а в центре стеклянного шара стоял хомяк в нарядном фраке и таинственной маске и что-то распевал во всё горло. Волк мог поклясться, что где-то он эту песню уже слышал… Видимо, и правда знаменитый артист. Вокруг Жоржа горели бенгальские огни, с потолка сыпались блестящие конфетти… В общем, представление в прошлом году явно выдалось фееричное, и хомяк принёс своему царству заслуженную победу.
На самоварном экране тем временем появилась эффектная брюнетка в строгом костюме – титры сообщали, что это ведущая конкурса Аделаида Чарр.
– В этом году в конкурсе участвуют представители практически всех сказочных царств-государств, – сообщила Аделаида и язвительно добавила: – Нет заявки только от Тридевятого царства: видимо, там опять не нашлось достойного исполнителя.