Carmina - страница 5
Как змеи снежные, спешат,
Торопятся, перегоняют,
Издревле молчаливый взгляд
Мечтою новою вскипает.
И так бессмысленно чужды
Друзей ненужных пересуды,
Как однозвучный плеск воды
В глухие, каменные груды.
Душа созревшая полна
Иным, неведомым виденьем
И наслаждается она
Своим затейливым томленьем.
Так путник, возвратясь домой
Из стран жемчужных, запредельных,
Томится долгою зимой
В порывах ярых, но бесцельных.
И оскорбительно-смешон
Ему – грустящему об юге –
И посеревший небосклон,
И белый танец пьяной вьюги,
И догорающая печь,
На окнах спущенные шторы,
И о давно забытом речь,
И надоедливые споры.
Смерть
Ты подошла ко мне вплотную
И, пристально взглянув в упор,
Вонзила, как струю стальную,
Свой серый взгляд в мой юный взор.
Исторгла огневую душу,
И сладостный покой земной,
На пламенеющую сушу
Метнула ледяной волной.
И, из-под маски мрачно черной
Очами властными горя,
Моих мечтаний челн узорный
Умчала в горние моря.
Но и в прозрении иного,
Вблизи заоблачной реки, –
Еще видны костра земного
Мерцающие огоньки.
Еще твердят земные девы
И радостные женихи
Мои печальные напевы,
Мои тоскливые стихи.
Эдмонд и Дженни
Посв. E. S.
«…звезда, мечтанье.
Как поют твои соловьи!»
А. Блок.
I. Одинокий Эдмонд
Дженни! Ясная! Затепли
Радостью слова твои!
Словно искра в сером пепле
Сердце полное любви.
Тяжко мне рыдать во мраке!
Ах! Сгущается туман…
Словно в желтой ниве маки,
Язвы приоткрытых ран.
Губы губ открытых ищут
И мечта плывет к мечте;
Руки, будто волки, рыщут
В непроглядной темноте.
Исцели мой дух недужный!
Душно… Шелком прошурши
И взметни фонтан жемчужный
Грусти мертвенной души!
Дженни! Дженни! Взгляд затепли!
Что ж умолкли соловьи?
Гаснет искра в сером пепле –
Сердце полное любви.
2. У склепа
Твой старинный замок пуст,
Не дрожат от ног ступени.
Я в тоске срываю с уст
Серебристый возглас: «Дженни!»
Пруд зарос!.. Зеленый пруд!..
Вновь один средь тишины я,
И – увы – не отопрут
Склепа возгласы ночные.
Дженни! Дженни! Я с тобой,
Я с тобой, с моей весною!
Ах! Звездою голубой
Воссияй над тишиною.
Никнут возгласы мои…
Я один! Я не услышан!
И в ответ лишь соловьи
Заливаются средь вишен.
3. Украшение склепа
Строфы стальные креплю я на склепе,
Капает на землю рдяная кровь.
Строфы стальные, как вечные цепи,
Вяжут с умершей живую любовь.
Каждое слово, как в лаву вулкана,
В сердце кипящее кинув, опять
Я извлекать его бережно стану,
Чтобы в строфу золотую вогнать.
Склеп украшается. Низкая дверца,
Окна и стены в наряде стиха.
Капает кровь огневая из сердца
Изнемогающего жениха.
С каплей последней упав на ступени,
Вздох излучив, – я замру навсегда.
Дженни любимая! Нежная Дженни!
О, голубая, ночная звезда!
4. Умирающий Эдмонд
Дуга-радуга светлоузорная,
Путь-дорога к жемчужному раю
Расхлеснись, расплеснись и покорно я
Перейду по тебе, замирая
От восторга, надежды, томления
В ожидании пламенной встречи.
Снова близки мечтанья весенние.
Снова близки и очи, и речи.
Здравствуй, милая, милая, милая!
Соловьиная песнь наслаждений!
Здравствуй, бабочка золотокрылая!
О, невеста небесная – Дженни!
Возношусь среди солнечной пыли я,
Из-за моря навстречу мне зори…
О, цветущая в облаке лилия,
О, жемчужина райского моря!
Петушки на воротах
«Времен минувших небылицы».
А. Пушкин.
Лада
Посв. E. S.
Я живу один в хоромах
Из сквозного хрусталя
И любуюсь из черемух
На луга и на поля.
На двери моей – подковки,
На воротах – петушки,
Золотые гребешки,
Масляны головки.
А в бору да за рекой
Скачет, пляшет леший
И мохнатою рукой
Чешет, старый, плеши.
Ах! Не знать вам всем, не надо,
Что ко мне приходит Лада
По росе, без башмачков,
С горстью полной светлячков!
Не печалюсь, что на зоре
Лада в светлых жемчугах
Уплывает в сине-море
На плывучих лебедях:
Знаю, знаю: в полуночи,
Петухи кричать не станут –
В терем ласково заглянут
Лады радостные очи.
Царевна-Несмеяна
Посв. E. S.
Глянь, Царевна-Несмеяна
Из серебряных палат,
Не царевич чужестранный
Я – простой солдат.
Что мне, что твои палаты
Ясным жемчугом убраты:
Видно в царском терему
Скучно сердцу твоему.
В утро светлое, на зоре
Выйди в поле, на росу
И в серебряное море
Окуни свою косу.
На лугу я тешить стану,
Королевну-Несмеяну,
Грубой, славной прибауткой,
А не княжескою шуткой…
Пусть кишмя-кишит народ
Возле княжеских ворот,