Целитель - страница 5

— Все, Антон Николаевич, была грыжа и нет ее больше. Хотите верьте, хотите снимок делайте, но спина у вас больше болеть не будет.

Мужчина вертел спиной, наклонялся и даже подпрыгнул несколько раз — ничего не болело.

— Егор Борисович, — неуверенно спросила Самохина, — как вы это сделали, его же профессора смотрели и ничего? Вы врач и экстрасенс?

— По диплому я врач, Клавдия Ивановна, и вы это хорошо знаете, и не экстрасенс. А по состоянию души я целитель. Врачи лечат, а целители исцеляют — вот и вся разница между ними.

— Это же надо!.. И сколько теперь мы вам должны? — спросила она, — с книжки я деньги сниму, но там не много — десять тысяч, больше у нас нет.

— Клавдия Ивановна, я не беру деньги со своих. Ни с вас и ни с кого из деревенских брать ничего не стану. Станут приезжать городские — посмотрим, — ответил Егор. — Люди должны помогать друг другу. Если сможете, то помогите со столом, кроватью и табуретками — у меня же ничего нет.

— Счас, все исполним. Ты, Клава, накорми доктора, а я все организую. Где он остановился, в каком доме?

Жена объяснила ему, и он исчез. Хозяйка стала накрывать на стол. Сибирцев поел, как следует, поблагодарил.

Весть о том, что в деревню прибыл врач, хирург, а главное целитель облетела всю деревню мгновенно. Все знали, что у Антона радикулит и валяться ему дней десять еще, а тут бегает, прыгает и никаких болей. Утром на прием к доктору в больницу собрались практически все. Ошеломленная Клавдия Ивановна подошла к Сибирцеву:

— Там… там человек пятьсот на улице… все на прием к вам.

— Пойдемте.

Они вышли на крыльцо больницы вместе с Самохиной.

— Здравствуйте уважаемые сельчане, — начал разговор доктор. — Меня, естественно, радует ваш приход, нам жить вместе в одной деревне, будем считать, что познакомились. Ваше количество говорит об одном — вы верите мне, спасибо, — он поклонился всем в пояс. — Но всех я принять сегодня физически не могу, и вы это хорошо понимаете. Поступим так — Клавдия Ивановна вас всех хорошо знает. Она составит список из тридцати человек, которые остро нуждаются в моей помощи и станет это делать ежедневно. Постепенно я приму всех. Согласны?

— Согласны, мы понимаем, — ответил за всех глава поселковой администрации.

— Согласны, — подтвердил народ хором.

Это в городе можно жить на одной лестничной площадке много лет и ничего не знать о соседях, а в деревне информация разносится мгновенно. Все знали, что муж фельдшерицы лежит в лежку от радикулита и вдруг встал мгновенно. Сельчане с интересом и любопытством смотрели на доктора.

— Тогда Самохина назовет фамилии, а остальные пусть меня извинят, всех приму со временем, — пояснил он.

Егор ушел внутрь здания, а фельдшер называла людей на прием сегодня. Первой вошла старенькая бабушка лет восьмидесяти. Клавдия Ивановна подала врачу карточку больной.

— На что жалуетесь?

— На возраст, сынок, на возраст, — бабушка оказалось еще и с юмором, — поджелудочная беспокоит, диабет и инсулин заканчивается. Сестрички уколы ставят, спасибо им большое, но говорят, что через два дня он кончится… инсулин этот, а без него не жить мне. Сердце часто колет… что там говорить — возраст.

— Раздевайтесь до пояса — посмотрим.

Пока старушка раздевалась за ширмой у кушетки, Егор попросил фельдшера заполнять карточки больных, записывая жалобы — дело привычное для Клавдии Ивановны.

— И так продолжим, — он кивнул Самохиной, чтобы она записывала в карточку, — живот мягкий безболезненный при пальпации. Внутренние органы — печень, селезенка, поджелудочная железа в размерах не увеличены. При аускультации дыхание везикулярное, тоны сердца чистые, пульс семьдесят в минуту, А/Д сто тридцать на семьдесят. Диагноз — здорова.

Самохина отодвинула карточку… Сибирцев пояснил:

— Клавдия Ивановна, это раньше у больной печень выступала на целую ладонь из-под края реберной дуги, были шумы в митральном клапане и хрипы в легких. Дальше не продолжаю — посмотрите сами печень, пульс, послушайте ее.

Самохина стала осматривать больную. Непонятно куда делась увеличенная печень, исчезли шумы и хрипы, а пульс и давление соответствовали названным цифрам. Такого у бабули никогда не случалось — давление всегда зашкаливало… Егор не стал выслушивать Самохину и обратился к бабушке.