Цена всех вещей - страница 13

— Смотри в зеркало, пожалуйста, — сказала Ровена.

Я кивнула, стараясь не выдать своих чувств. Обычно она обращалась с такой просьбой только к тем, кто двигался особенно ужасно, к самым бесперспективным.

Я повторяла разминку, глядя в зеркало. Лишь через несколько счетов до меня дошло, что я двигаюсь не так, как обычно. Понадобилось время, чтобы моя идеалистическая мысленная картинка сменилась реальной. Я вдруг увидела то, что делаю на самом деле: выставленные локти, вялые колени, неуклюжие руки, кривые запястья. Чем сильнее я старалась вытянуться в одну линию, тем хуже у меня получалось. На самом деле, головой я понимала, что все делаю великолепно. Однако сигналы мозга почему-то не доходили до тела, теряясь непонятно где.

Когда разминка закончилась, я не могла пошевелиться. Остальные девочки резвились в другой части класса. Я посмотрела на себя в зеркало.

Нет. Это была не я. Такого просто не могло быть. Мне не хватало практики. Я обязана была с этим справиться.

Мы ушли от станка и выстроились в простую комбинацию. Ровена помахивала руками, громко называя движения, которые хотела увидеть: томбе,[2] пируэт,[3] релеве[4] и тянем носок, па дебурре,[5] и балансе, балансе…[6] А я мысленно вела счет, ожидая своей очереди.

Но как только я начала движение, стало ясно, что дело не просто в отсутствии практики.

Я поняла, почему так странно чувствовала себя в раздевалке.

Мысленно я видела каждый шаг, могла прочувствовать общую картинку. С закрытыми глазами мне казалось, что все в порядке, как и всегда.

Однако открыв глаза и глядя в зеркало, я видела то, что на самом деле вытворяло мое тело.

Жесткие, угловатые движения. Ни плавности, ни грациозных переходов. Неправильные наклоны. Руки колесом. Косолапые ноги. Это было бы смешно, если бы не было так ужасно. Словно сцена из фильма, в котором романтическую героиню, заявившую, будто она умеет танцевать, выводят на чистую воду.

Я сосредоточила все усилия, однако отражение в зеркале не изменилось. Я не могла откорректировать движения, не имея возможности управлять своим телом. Невозможно исправить то, что по ощущениям кажется совершенным.

Я попыталась приложить еще одно, более серьезное усилие, на этот раз полагаясь лишь на зеркало и игнорируя сигналы своего тела. Однако в результате умудрилась заехать себе рукой по лицу, потеряла равновесие и рухнула на пол.

Удар бедром об пол я прочувствовала очень хорошо. Так же, как и унижение. Эти синапсы[7] работали великолепно.

Фортепьяно умолкло. Остальные девушки смотрели на меня, лежащую на полу, с жалостью и отвращением. Кто падает во время элементарной комбинации?

Не я. Я собиралась поступить в младший корпус Манхэттенской балетной школы. Я собиралась уехать отсюда и заставить всех гордиться мной.

Я больше не доверяла самой себе и даже не пыталась подняться. Ровена тут же появилась рядом. Она взяла меня под локоть и помогла встать, сделав вид, будто всего-навсего оказывает дружескую поддержку. На самом деле без ее помощи я осталась бы валяться на полу, словно черепаха, перевернувшаяся на спину.

Мы вышли в холл, но она не спешила уходить даже после того, как я села на скамейку для переобувания. Ее пальцы с силой впились в мою кожу.

— Я в порядке, — сказала я, но моя наставница все равно не уходила. — Со мной все нормально.

Она с опаской выпустила мою руку.

— Сиди столько, сколько нужно, Ариадна.

— Я вообще не хочу тут сидеть.

Ровена покачала головой.

— Иногда тело знает то, о чем голова даже не догадывается.

Это напоминало какой-то вычурный танцевальный афоризм, которым можно объяснить что угодно: от жесткого бедра до защемления нерва, но в этот раз она, возможно, была права. Боль в запястье, казалось, теперь пронизывала все тело, и я больше не ощущала ничего другого. Даже стыда.

— Есть вещи, к которым невозможно подготовиться, — сказала она. — К жизненной трагедии, например.

— Да, но… Нью-Йорк.

— Когда ты уезжаешь?

— Первого августа.

— Два месяца. У тебя куча времени на подготовку.

— Мы с Джесс — мы планировали это долгие годы. Это мой шанс. Я должна быть в форме.

— Значит, будешь, — просто сказала она. — Мне нужно возвращаться в класс. Может, останешься? И мы все обсудим.