Цена всех вещей - страница 63

Если каждый пойдет своей дорогой, то где окажусь я? Все станет еще хуже, чем прежде. Одинокая. Незаметная.

Нет. Мне следовало придерживаться другого пути.

Казалось, я вибрирую. Словно кто-то подключил меня к электросети, и теперь каждого, кто дотронется до моей кожи, отбросит на милю. Иногда я чувствовал это напряжение в лице. Иногда в груди, в руках. Иногда в других местах.

Диана.

Я встречался до нее со многими девушками — конечно, не с таким количеством, как мои братья, о чем они не уставали мне напоминать, но с несколькими. Иногда эти девушки запоминались мне кое-какими грязными особенностями. Порой я даже встречался с одной и той же несколько раз, из-за того, что это было удобно, или она обладала восхитительным телом. Или мне нравилось, как она ко мне относится. Но никогда прежде я не просыпался на следующее утро, и следующее, и следующее, чувствуя себя подобным образом. Более живым.

И хотя я проводил дни, копируя людям ключи и показывая, где находятся сверла, вибрация, тем не менее, никуда не исчезла. В спокойные — и даже не очень спокойные — минуты мы перебрасывались эсэмэсками.

А когда мы прекращали переписываться — покупатели уходили, Диане нужно было идти на работу, она подрабатывала няней, — я вел диалоги с самим собой. Точнее, не совсем с собой. Мне как будто отвечал голос Уина, который я слышал уже несколько недель. Я понимал, что это ненормально, пытался перестать играть в эту игру, но слушать, что говорит этот голос, было гораздо проще, чем пытаться его заткнуть.

— Хоть это и шутка, но она права. Это отвратительно.

— Почему?

— Я Маркос Уотерс.

— И что?

— А то, что я позволил этой девушке подобраться слишком близко.

— Она великолепна.

— Ну да.

— Внимательная. Понимающая.

— Ну да.

— И целуется.

— Ну да.

— Ну да.

— Но я не могу быть этим парнем.

— Почему?

— Это не в моей ДНК.

— Слабое оправдание, Маркос. Был бы я жив, пнул бы тебя под зад.

Эти слова заставили меня подумать об Уине и Ари как о едином целом. Когда мы были детьми, единым целым были я и Уин, Уин и я. В средних классах я начал встречаться с девчонками, но мы с Уином по-прежнему оставались близки. В старших классах нас уже стало трое: я, Уин и Ари. Поначалу она злилась на меня из-за того, что я не мог принять их отношения. Ари не была временной девушкой, она в корне изменила Уина. И не в худшую сторону. Рядом с ней он становился более сильным, более решительным, более целеустремленным. Занимал больше пространства. Словно его лучшие качества вдруг вытеснили все остальное и стали еще весомее. Ари действовала на Уина как усилитель.

Как только я это осознал, у меня больше не возникало с ней проблем. Она мне нравилась. Не в том смысле, в котором нравилась Уину. А как свой парень. Ари была классной.

И все же Уин. Меня жутко бесило, что человека, которого я знал настолько хорошо — даже лучше, чем собственных братьев, — могло настолько изменить присутствие рядом какого-то человека. «Я никогда не поменяюсь, — думал я. — Я знаю, кто я такой».

Ха-ха.

Я сортировал рекламные листовки, когда рядом со мной вдруг возникла мамина гекамистка. Сначала я подумал, что она пришла обвинить меня в краже шести тысяч долларов, но это был полный бред. С тех пор прошло уже больше месяца, и мама наверняка оставила ей новую порцию денег, ничего не рассказав обо мне. А потом у меня начался приступ настоящей паранойи. Мне вдруг показалось, что ей известны все мои мысли насчет Дианы, Уина и Ари и она собирается дать мне какой-нибудь мудрый гекамистский совет по этому поводу.

— Маркос Уотерс? — спросила она. Это была просто крупная пожилая леди. Немного сумасшедшая. От нее пахло сосновой хвоей и землей. Глаза ее были слегка выпучены, и ей было тяжело сфокусировать взгляд.

Я кивнул. Она взяла рекламный листок и окинула его мечтательным, голодным взглядом. Словно это было меню.