Цена Жизни - страница 17

А утром, когда пастух погнал обратно табун в село, обнаружил исчезновение кобылы и жеребца Бурана. Сдав табун конюху, он пошел искать пропавших беглецов со своей собакой.

— А я пошел ему помочь, — проговорил Захар. Когда мы зашли в большой лес, то увидели, что нам навстречу идет это счастливое семейство: — впереди кобыла с жеребенком, а сзади шел покусанный Буран. Он негромко ржал, поднимая вверх свою пораненную голову, «встречай, мол, победителя».

Я пошел посмотреть место побоища, взял с собой и собаку пастуха. Подойдя к этому месту, собака насторожилась, поджав хвост между ног. А за кустом лежал мертвый матерый волк с разбитой головой. Собака взвизгнула и пустилась наутек.

— Вот видишь, Сема, собака испугалась даже мертвого волка, а Буран не испугался, он защищал свое потомство. Я прожил большую жизнь и много слышал о нападении волков на лошадей. Обычно лошади не вступают с ними в схватку, а бегут. А волкам только это и нужно. Они хватают лошадей за мягкие части тела, нанося огромные раны, и лошади погибают.

А вот здесь другой случай, здесь жеребец защищал своего собственного «ребенка» и его мать. Он готов был погибнуть, но не отступать.

Вот так, Семка, я всю жизнь провел с лошадьми и не устаю им удивляться. И еще я тебе расскажу очень редкий случай, не свойственный поведению лошадей, но он был на самом деле. И об этом случае я расскажу тебе в следующий раз, а сейчас пойдем работать.

Проскочил еще один год. Практически теперь Семен всю тяжелую работу делал за Захара. А вечером весь табун рабочих лошадей Семен перегонял в ночное. Он садился на Лорда, а перегнав табун, отпускал его попастись. Потом вместе с пастухом Семен садился под березку, и они разговаривали, иногда до рассвета.

Пастух Егор Пантелеевич любил поговорить, и весь свой разговор он начинал с сообщения, что его сын Алексей осенью поедет учиться на попа. Сейчас он помогает в церкви по хозяйству и за это его бесплатно пошлют учиться на батюшку. А когда Алексей выучится, и будет иметь свой приход, вот тогда они хорошо заживут. Построят свой дом и уйдут из людской…

Жизнь у Семена текла размеренно, но однообразно: днем на конюшне с Захаром, а вечером в ночном с Егором.

Так прошел еще один год. Семену исполнилось 16 лет.

Однажды придя на конюшню, Семен заметил, что Захар совсем стал плох и со своей скамейки он почти не вставал. Накормив и напоив лошадей, Семен подсел к конюху. Теперь уже Семен обнимал Захара.

— Захар Матвеевич, — Семен впервые так его назвал (а то всё дядя Захар, да и только), — расскажи мне еще об одном случае связанном с лошадьми, который ты мне давно обещал.

И Захар, еле ворочая языком, но сохранивши память, начал рассказывать о давно обещанном случае с удивительным жеребцом Смирным:

— А дело было так. Еще до управляющего Семена Семеновича, был управляющий хозяйством бывший офицер. Он не любил ходить пешком, и всё время объезжал большое хозяйство только верхом.

И как то вечером, когда пригоняли скот с пастбища, управляющий зашел на скотный двор, а жеребца своего он не привязывал, а просто набрасывал повод на что-нибудь.

Жеребца звали Смирный за его кроткий нрав. Около скотного двора бегал мальчишка лет 8–9, видимо сынишка чьей то скотницы. И когда стадо стало заходить на скотный двор, пастух скрутил свой кнут и повесил его через плечо. В этот момент бычок двухлеток налетел на мальчишку сзади и сильно ударил его еще не совсем выросшими рогами. Мальчик вскрикнул и упал, а бычок стал катать его по земле. Увидев это, Смирный разорвал повод и бросился на бычка, грудью сбив его с ног. Потом встал около лежащего на земле мальчика, опустив к нему голову.

Пастух, увидев это, раскрутил свой кнут и стал стегать этого бычка. Потом общими усилиями скотниц загнали бычка на скотный двор. Когда управляющий вышел, ему рассказали как Смирный спас мальчика. Управляющий потрогал разорванный повод, покачал головой и потрепал Смирного гриве. Потом пошлепал ладошкой по его шее, дал Смирному кусочек сахара и, вскочив в седло, потрусил без повода, направляя коня легкими пошлепываниями ладошкой по его шее.