Цена Жизни - страница 8

«А он то, тот, который внутри меня, он то в чем виноват…»

И какая — то неведомая сила оттащила её от воды. Даша долго сидела раздевшись. Потом ей стало холодно и она оделась, повязала косынку, надела на шею крестик, и перед тем, как одеть ботинки, ополоснула ноги и медленно зашагала от речки.

Проходя мимо помещичьего дома, Даша поняла, что приехала ее детская подруга Поля, и она решила тут же пойти к ней и рассказать Полине всё, что с ней случилось в последнее время.

Оказалось, что Поля приехала еще утром, и сейчас она встретила Дашу в роскошном домашнем халате. Но увидев заплаканную девушку, вопросительно взглянула на нее и повела Дашу в свою комнату. Там Даша плача всё ей рассказала, и Поля, не говоря ни слова, взяла ее за руку и повела к отцу. Там она бесцеремонно открыла дверь кабинета и спросила:

— Пап, к тебе можно?

Илья Андреевич разбирал за столом какие-то бумаги. Подняв голову и увидев двух девушек, бывших подруг, сказал:

— Да, да, заходите…

Тогда Даша, подойдя поближе, опустилась перед ним на колени, не зная, как начать свой рассказ. Тогда заговорила Поля. Она сказала отцу, что над Дашей надругался Петька Зуев, и вот теперь она беременна.

— Это правда? — спросил Дашу Илья Андреевич.

— Да, Илья Андреевич, — только и проговорила она и горько заплакала.

— Каков подлец! Ну, я ему устрою суд чести. Так позорить своего отца. А когда это произошло? — спросил Илья Андреевич.

— В начале июня, — ответила за Дашу Поля.

— Ну, ладно, идите… а я завтра же схожу к старосте и расскажу ему, что натворил его блудный сын. А ты, Полюшка, распорядись, чтобы Дашу перевели на более легкую работу.

— Хорошо, папа, я завтра все и сделаю.

Поля взяла Дашу за руку и повела к себе в комнату. Там она рассказала Даше об окончании учебы в городе, и теперь она будет помогать отцу по хозяйству.

К старосте Илья Андреевич пошел только на третий день после разговора с девушками, так как у него здесь были неотложные дела. Однако должного разговора у них не получилось. Оказалось в итоге, что Петр уехал за границу, а староста Иван Петрович с раздражением говорил о своем непутевом сыне, любителе мотаться по заграницам. Илья Андреевич подумал и не стал говорить старосте о своем деле, понимая, что это еще более расстроило бы старика. Так они поговорили о том, о сем, и Илья Андреевич ушел к себе ни с чем. Дома он сказал Поле, что не стал говорить старосте, что натворил его непутевый сын.

Так это дела и не нашло продолжения.

А весной следующего года у Даши родился чудесный мальчик. Она назвала его Семеном в честь своего отца

Целый год Поля помогала Даше, несмотря на те прошедшие отчуждения, когда они почти целый год не виделись. После рождения Семушки, как стала называть его Поля, их дружба вспыхнула с новой, еще более яркой силой. У Поли неожиданно проснулся инстинкт материнства, и всё свободное время она приходила в людскую, чтобы понянчить Семушку. Семен рос крепким, подвижным и спокойным мальчиком, но и он порой начинал капризничать, если долго не появлялась Поля. А иногда Поля забирала Семку к себе на два, на три дня, и всегда возвращала его Даше в новом костюмчике и с кульком гостинцев.

Для Поли Семка был вроде живой куклы или игрушки. А для Даши эта была ни с чем несравнимая помощь. Но чем старше становился Семка, тем реже и реже брала его Поля. А когда Семену исполнилось 5 лет, то Поля совсем перестала общаться с Семкой. И он стал задавать маме и такие вопросы:

— А почему к нам не приходит тетя Поля. Она меня забыла?

Даша иногда отшучивалась, говоря, что у тети Поли появилось много других забот, а иногда и просто не знала, каке ответить на вопросы сына. И тогда она обнимала Семку, прижимала его к себе, приговаривая:

— Вот какой ты мужичек, у меня вымахал, и разве нам с тобой вдвоем плохо?

И Семка с пяти лет стал ходить с мамой на конюшню. С детьми своего возраста он не очень любил играть, а побывав один раз на конюшне, его все больше и больше тянуло бежать к маме на конюшню.

Теперь конюшня стала постоянным местом работы Даши. Поля однажды спросила её: