Человек дейтерия - страница 11

В родном подъезде он пропустил мимо себя Кирилла – салажонка-соседа, живущего этажом ниже. Впервые подумал, что уступает дорогу всем без исключения – даже кошкам с собаками. Просто раньше он этого как-то не замечал, а сегодня заметил. И запоздало удивился, что отступает в сторону перед маленьким Кирюшкой, а тот, испуганно поджавшись, торопливо проскакивает мимо. Наверное, в свои семь лет такое поведение старшеклассника Кирилл воспринимал за издевательство. А может, за страшной силы провокацию… Гриша кисло усмехнулся. Всё верно, а что ему ещё следовало думать? Тем более что до настоящей правды маленький Кирюха ещё не дорос…

Быть, как все, надёжно, но скучно. Взрослым, к примеру, это нравится. У них через слово рождаются поговорки и прибаутки: «у тебя всё, не как у людей», «не высовывайся», «а что вокруг скажут?» и так далее. Только ведь в том и фишка! Да пусть говорят! Что угодно и в каком угодно жёлто-фиолетовом эфире, – лишь бы внимание обратили! Даже передачи такие есть, куда люди со своими историями в очередь выстраиваются. И чихать, что потом полстраны им кости перемывать будет, главное – засветились! Поскольку стократ хуже быть, как в революционной песне, никем и ничем. По этой самой причине школяры всей планеты скрипели мозгами, выдумывали чушь пооригинальнее, а глупости поцветастее. Одни лепили на тело тату, другие щёки прокалывали, третьи волосы красили, а если не красили, так обривали наголо. Это называлось – не выделываться, а выделяться. То есть, так им всем казалось, а на деле – как раз и становились такими же, как все – с похожими стрижками, с односложным прикидом, с одинаковыми играми в онлайне. И все, как один, клепали конвейерное селфи, заваливали сеть дурными видеороликами. Типа, вот он я, фуфел гороховый и царь недоделанный, на небоскрёбе стою, на самом разопасном краешке. А вот я уже и падаю, блин, ныряю в болото, сигаю через костёр или жую стекло с лезвиями. И кто, значит, так не может, тот недомерок и лузер, нежить и зомби. Во всяком случае, ни о каком респекте, подобному типусу лучше и не мечтать.

А Гришка мечтал. Может, не очень сильно, но всё-таки накатывало порой. И роились в голове несуразности, появлялись желания, о которых раньше даже думать пугался. А что, взять и выкинуть что-нибудь эдакое – новое и экстравагантное! Чтобы удивить и заставить ахнуть. Да просто, чтоб заметили, наконец. Дескать, ёлы-палы, да это же вон кто! Гриня наш изладил!.. Какой Гриня? Тот, что за третьей партой?.. Ага, ушастый такой, с носом конопатым. Реальный, как выяснилось, пацан…

Вот только нового и экстравагантного у Гриши Крупицына никак не выдумывалось. Не приходило в голову – и всё тут. А повторять чужое было в лом. Да и опасно. Вон, Макарыч пиротехнику однажды приволок. Сначала спалили за гаражами какую-то брызжущую искрами пирамидку, а после лупили в кирпичную стену из настоящего обреза. Правильнее сказать, не настоящего, конечно, – самодельного, но с самыми реальными патронами. Что-то там Макарыч выпилил из металла, что-то из дерева, а патроны принёс от мелкашки. Такое не могли не заметить. На испытания сбежался чуть ли не весь класс. Даже девчонки – и те припёхали. На гаражи какая-то малышня влезла – ещё бы! – Макарыч обрез принёс. Офигенный!

Сначала испытывали, попрятавшись кто где. Всё-таки самодельщина, мало ли что. Макарыч и сам предупредил, чтобы не высовывались. Но боёк щёлкал раз за разом, а выстрела никак не получалось, Макарыч чертыхался, взводил курок и снова спускал. Хихикая, народ начал выбираться из укрытий, обступил испытателя.

– Знатная трещотка!

– Не трещотка, а ковырялка. Для носа и ещё одного места.

– Сам ты это место! Этой штукой на тараканов охотятся. Сначала, значит, таракана ловишь, потом заряжаешь вместо патрона…

– Вместо?

– В тесто! Ушами слушай. Потом взводишь затвор, и бойком его – хлобысть! Вылетает, как пуля.

– А мухами? Мухами можно?

– Мухами – хуже. Их ловить труднее. Ха-ха!..

– Алё, Макар, подаришь чертёжик? Я тоже такую мухобойку хочу сбацать…

Потешаться начали даже малолетние шпингалеты на гаражах, а Макарыч, красный и злой, всё щёлкал и щёлкал бойком. Он уже и руку с обрезом не вытягивал, и в стену не целился. Поэтому, когда жахнуло выстрелом, никто даже присесть не успел. Конструкция Макарыча треснула, хотя в щепки не разлетелась. А вот пуля вдарила по стене ближайшего гаража и, срикошетив, мазнула одного из весельчаков по предплечью.