Человек в воде - страница 15

В психологической подготовке есть один почти философский вопрос: как вообще относиться к мысли о смерти и как реагировать, если в заплыве возникает мысль, наиболее часто повергающая пловца в ужас: «Вдруг я утону!». Сама по себе она обычна, как понятна и мысль пассажира, садящегося в самолет: «Долетим ли?».

Отнеся это к закономерностям нашей психики, будем пока считать появление тревожной мысли в воде если не нормальным, то хотя бы объяснимым явлением. Отсюда следует, что при обучении плаванию необходима такая психологическая подготовка, после которой не возникала бы у пловца стрессовая реакция там, где для нее нет никаких объективных причин, чтобы не повергала в ужас обычная в заплыве мысль: «Вдруг я утону!»

В своей «Повести о разуме» М. Зощенко вспоминает любопытный случай. Однажды, возвращаясь с охоты и зайдя в крестьянскую избу, он в сенях увидел обычный березовый крест, какой устанавливают на могилах. Решив, что в доме покойник, он хотел было уйти, но вышел хозяин и пригласил его в дом.

«Я спросил хозяина, кто именно здесь умер и где покойник.

Хозяин, усмехнувшись в бороду, сказал:

– Никто не умирал. И нет покойника. Что касается креста, то это я для себя его приготовил.

Вид у хозяина был далеко не предсмертный. Глаза его светились весело. Походка была твердая. И даже на пухлых щеках его играл румянец…

– А знаешь, милый человек, когда сей крест мною приготовлен? Семнадцать лет назад.

– Тогда хворал, что ли?

– Зачем хворал. Маленько испужался смерти. И сделал себе крест в напоминание. И можете себе представить – привык к нему.

– И страха теперь нет?

– И страха нет. И смерти нет. В другой раз интересуюсь умереть – нет, не идет, проклятая. В свою очередь, должно быть, испужалась моего характера…

И вот, вспоминая эту историйку, я с точностью понял, в чем заключалась борьба этого человека со своим страхом. Она заключалась в привычке. В привычке относиться к смерти как к чему-то обычному, естественному, обязательному. Мысль о смерти перестала быть случайной, неожиданной. Привычка к этой мысли уничтожила страх».

Этот отрывок приведен здесь не для того, чтобы предлагать, подобно мудрому крестьянину, приучать себя к мысли о смерти, хотя древняя латынь и гласит: «Memento mori!» – «Помни о смерти!» Просто давайте примем за аксиому то положение, что в проплыве, особенно в неблагоприятных условиях, у психологически неподготовленного человека может возникать острый приступ страха; боязнь утонуть. Этот страх необоснован, нелогичен, но он слишком часто появляется. Условно это даже можно считать нормой. Пока – нормой! Так вот, если человек будет знать, что появление такой мысли возможно, он уже спокойнее воспримет пробивающийся в сознание страх, поскольку это не будет для него неожиданным. А фактор неожиданности здесь играет большую роль… Впрочем, только ли в воде?

Чтобы отчетливее понять значение фактора неожиданности в различных жизненных перипетиях, давайте сравним две совсем нередкие ситуации. В одной из них вас предупредят, что, когда вы будете в темноте проходить переулком, из подворотни выскочит большой злобный пес. Обычно он не кусает, и, если не обращать на него внимания, он скоро отстанет.

Другая ситуация. Вы идете по переулку, не ведая о предстоящей встрече с псом. Неожиданно он выскакивает и бросается к вам. Не зная о его намерении только облаять прохожего, но предполагая худшее, вы поведете себя сообразно вашему характеру, жизненному опыту, умению мгновенно оценить обстановку и правильно в ней действовать. Когда вы испытаете большее волнение? Тогда ли, когда знаете о встрече с собакой и внутренне готовы к этому, пусть даже не имея четкого плана, как действовать; или тогда, когда появление пса явится полной неожиданностью? Конечно же, во втором случае.

Вот почему страх в заплыве во всех приведенных уже примерах становился таким всесильным: человек внутренне не был готов к этому психологическому испытанию. Если бы хоть однажды любому из авторов присланных писем пришлось всерьез задуматься над тем, как он станет реагировать на навязчивую мысль: «А вдруг я утону» – и как он поведет себя в сложной ситуации, все было бы иначе. Тогда в условиях заплыва возникновение этой мысли сопровождалось бы не паникой и стрессовой реакцией, а торжествующей радостью: «Ага, вот оно, злополучное сомнение в своих силах! А мне не страшно!»