Черная моль - страница 22

– Переутомится Сереженька, – вздохнула Мария Игнатьевна. – Нельзя ему. В детстве сколько болезней перенес. А потом война. Уж и так работа у него теперь не приведи господи, а тебе еще – учиться.

Сергей весело рассмеялся.

– Ну что ты, мама, какие там болезни! Конечно, буду учиться. Что же я, не понимаю, что ли?

– Ты уж тоже, мать, скажешь, – поддержал сына Павел Афанасьевич. – Да я в его годы знаешь какие горы ворочал? Тоже вот и работал, и учился, и еще, между прочим, за тобой ухаживал, тоже сил положил немало.

– Тебе бы все шутить, – сердито возразила Мария Игнатьевна, но тут же невольно улыбнулась. – Шустрый был, ничего не скажешь.

Вечером позвонила Лена.

– Сережа, был в райкоме?

– Был, а как же.

– И что же, наверно, важное назначение получил, загордишься теперь? – рассмеялась Лена.

– Очень важное. Ты даже и не представляешь. Но вот с учебой придется, видимо, обождать.

– Ах, Сереженька, такое назначение, это не шутка! – озабоченно и радостно воскликнула Лена. – Конечно же, учебу отложи. – И, немного помедлив, спросила: – У тебя, наверное, и машина будет?

– Ну, это вряд ли, – сдержанно ответил Сергей.

– Я понимаю. Тебе неудобно говорить по телефону, – заторопилась Лена. – Знаешь что? Давай погуляем. Приезжай за мной.

– Хорошо, приеду. А если бы не «важное назначение», ты бы меня позвала?

– Как не стыдно, Сережа!

– Ну, стыдно, стыдно. Ты только не сердись. Сейчас приеду.

У Лены Сергей застал высокого худощавого юношу с бледным лицом и зачесанными назад волосами. Сергей обратил внимание на его пестрый галстук и на блестящие, тщательно обработанные ногти.

– Арнольд, – представился юноша, отвечая Сергею вялым пожатием.

– Это тот самый Арнольд, – сказала Лена, взяв Сергея под руку и вводя в столовую. – Гордость всей группы. Самый талантливый. Баранов увидел его в роли Сатина. Помнишь? «Человек, это звучит гордо!» Чтобы сказать это по-горьковски, как Арнольд, надо много самому пережить.

Арнольд прошел вперед, лениво опустился в кресло и закинул ногу на ногу. Через минуту он небрежно закурил дорогую сигарету с золотым обрезом, обхватил колено тонкими пальцами и стал задумчиво рассматривать картину на стене. Лена восхищенно взглянула на Арнольда, Сергей перехватил ее взгляд.

– Арнольд привез вино и конфеты, – поспешно сказала Лена, – такие вкусные, что я уже половину съела. И вино какое-то особое. Мы сейчас попробуем. Отметим твое назначение. Хорошо?

– Ну что же, согласен. За это действительно стоит выпить, – ответил Сергей, привычным движением расправляя под широким поясом гимнастерку и садясь на предложенный ему стул.

– Вот и чудесно! – захлопала в ладоши Лена.

Она была в модном платье. Сергей обратил внимание на ее новую прическу: коротко подстриженные волосы венчиком охватывали голову, придавая лицу шаловливую игривость подростка.

– Ты изменила прическу, – невольно вырвалось у него.

– Все-таки обратил внимание, – с лукавой улыбкой ответила Лена, не замечая его огорченного тона, и с гордостью добавила: – Это у Поля. Есть такой парикмахер-художник на Арбате. Представь, у него очередь на три месяца. Я только сегодня к нему попала.

– У женщин свои радости в жизни, – снисходительно заметил Арнольд. – Приходится им это прощать.

Сергей промолчал.

Лена расставила на столе хрустальные бокальчики, высыпала в вазу конфеты, потом попросила Сергея откупорить бутылку с вином.

Когда все было готово, она сказала торжественным тоном:

– Ну, Сереженька, за что же мы будем пить?

Сергею вдруг стало смешно и больно. Не в такой обстановке мечтал он отметить начало своей новой жизни. Нет, Лена, а тем более этот парень не смогут понять, какие чувства и мысли вызвал у него разговор с Волоховым, да и слова Волохова они поймут совсем не так, как понял их Сергей. Может быть, и не говорить им ничего? Но Сергей не привык отступать.

Он встал, поднял свой бокал и со скрытым вызовом произнес:

– Я буду работать в милиции, рядовым сотрудником уголовного розыска. Это очень важно и почетно. Советую вам выпить за это.

Лена, изумленная и растерянная, застыла с бокалом в руке. Но Арнольд закивал головой и начал небольшими глотками отхлебывать вино.