Чёрт красивый - страница 12
— Гляди-ка – углядела уже! — недовольно посмотрела на неё умная, — А я как интеллигентная девушка – в сторону тогда отвернулась. Не красиво это, с первого раза у мужика мудилу-то разглядывать… совесть надо иметь…
При этих словах умная мечтательно закатила глазки, и брякнула с пониманием:
— Хотя если херовина у Александра Сергеевича действительно не значительного размера, то это говорит лишь о том, что она у него, как и полагается таким людям – интеллигентного образца…
— И ядра чистый изумруд… — продолжила хихикать глупая Лизавета.
— Да уж не чета нашим местным ватникам, — с видимой долей ума подметила умная.
И вот уже обе смеются:
— Ха-ха-ха!!!
Да ещё как смеются – аж животики прыгают.
— Эй!? — одёрнула умная глупую, — Чего ты ржёшь как лошадь?
— Сама ты корова!
— А не пошла бы ты подальше – со своей лошадью!
И вот уже скандал; как говорится – слово за слово, и вот уже по нарастающей, обе Кукушкины раскраснелись: одна ступку схватила – того и гляди сейчас шарахнет по причёске, а другая просто дуршлаг, ну и завертелось, правда до рукоприкладства пока ещё не дошло – но ведь всякое может случиться. Ибо обе они очень нервные оказались – одна другую стоит: а потому – в крик, в крик…
И уже стало совершенно непонятно: какая из них чего прокричала: И я как автор данной истории, сам совершенно в них запутался.
Ну да ладно: теперь пускай разбираются сами; если конечно обе с усами.
— А всё потому что ты гулящая! — заявила из них одна.
— Это я-то гулящая? — а это уже вторая; а какая именно – умная или глупая уже непонятно.
— Именно ты! Выглядишь как проститутка!
— А ты пьяница! И пьёшь всякую дрянь!
Далее произошла небольшая потасовка; было отчётливо слышно, как кто-то кому-то врезал, а потом ещё раз врезал… И вот уже обе растрёпанные друг против дружки стоят, напыжившись – за грудки друг дружку держат.
— А у тебя даже родственники – дерьмо одно, а не родственники!
— Да что-же ты такое говоришь?.. А у тебя можно подумать родственники – совсем другие?.. У тебя они – прям хорошенькие!
— Мои да!.. Мои все до одного – хорошенькие!..
— Что и батенька тоже хорошенький?..
— Вот только батеньку моего не надо трогать! Какой бы ни был – а это был мой батенька!..
— Ха!
— Ну что же теперь поделать, если его при рождении уже пьяного в капусте нашли; он же не виноват, что его таким аист принёс.
— Видели мы того аиста! Такой же алкаш, как и все твоё племя!..
— Аиста не выбирают!..
Дуршлаг и ступка взметнулись над потолком.
Глава 9.
ВАЖНЕЙ ВСЕГО – ПОГОДА В ДОМЕ.
И неизвестно чем бы это дело закончилось, если бы не вернулся с работы крепко выпивший Кукушкин Степан Никанорович. Сбросил он тогда с плеч ящик со скобами – который спёр где-то по пути с работы, и сразу свою бабу разнимать бросился, которая у него в глазах пьяных, не то двоилась, не то даже троилась. С трудом, но всё-таки ему удалось растащить всех четверых по разным углам.
— Ну хватит вам девочки!.. — постарался он их успокоить, — Ну сколько можно!.. Ведь каждый раз одно и тоже…
— Одно и тоже!? — попыталась вырваться из рук его последняя пятая Лизавета; которой он так и не мог подобрать свободный угол, в который можно было бы её запихнуть.
— Ну ладно – пускай будет не одно и тоже…
— Да вы Степан Никанорович просто не слышали, что она только что про меня сказала!.. — явно не хотела мириться с данными обстоятельствами другая, уже находящаяся в первом углу Лизавета.
(Тут следует пояснить, что муж Лизаветы Филипповны Кукушкин был старше её раза в три, и поэтому Лизавета, уважая старость никогда в общении с мужем не переходила на – ты, и завсегда называла его только по имени отчеству).
А что касается скандалов, которые периодически от скуки-ради устраивала между собой его любимая Лизавета, то к ним Степан Никанорович давно привык. Бывало, что и до крепких драк доходило, да ещё каких, в кровь тогда дралась Лизавета Филипповна сама с собой. Кстати себя она никогда не жалела, била как следует: да вот буквально на прошлой неделе губу себе разбила; а на позапрошлой финик под глаз поставила, и сегодня снова разбуянилась баба: и вот уже заняла боевую стойку, готовая в любой момент снова броситься в драку из своего угла.