Четвертый перст - страница 59

— Вы что из этих? — последние слово я слишком сильно выделил голосом.

— Агрх… — секундой спустя взревел самый главный, его глаза загорелись яростным огнем.

— Нет, постойте, я знаю Тощего…

Как в замедленной съемке я видел, как несется ко мне его кулак. В челюсть. Мозг даже не успел сформировать мысль, как все вокруг потухло.

Сильная боль в голове не давала нормально сформировать мысль, лишь картинка перед глазами рябила. Все тело ломило от боли и… Мозг на секунду прочистился от боли, я не видел одним глазом. Я лежал на земле правой частью и видел только землю перед собой. В луже что была неподалеку от меня, отображалась темнота. А что было выше я не видел. Усилием воли пошевелил левой рукой, по всему телу раскатилась судорога боли и захотелось скрючится еще сильнее. Понемногу, сантиметр за сантиметром я пододвигал руку глазу, искренне надеясь, что глаз у меня будет.

От мыслей, что я могу потерять глаз навалила депрессия, все что я хотел знать сейчас, это наличие глаза. Да, больше меня ничего не интересовала во всем мире, главное, чтобы был у меня глаз. Позже, когда я думал об этом несчастном инциденте я понял, каким же я был дураком, что думал о такой мелочи как отсутствие глаза, ведь жизнь — это то единственное, что должен ценить человек.

На всей левой части был один большущий синяк. Глаз полностью заплыл, только мое безумное воображение рисовало огромную, фиолетовую сливу на моем лице. По итогу анализа моего тела, мне скорее всего сломали правую руку, может трещина, потом шла левая ключица, закрытый перелом, минус два зуба на верхней челюсти, примерно шестерка и семерка, ушибы по всему телу, плюс ко всему этому сотрясение, и кажется у меня позвонок защемило рядом с поясницей.

Еле-еле встав, я оперся изо всех сил на хлипкую хибару. Кожей почувствовал, как стенка хибары сама по себе наклонилась, кажется хозяев сейчас нет, так что мне лучше сваливать, подобру-поздорову. Огребать еще за порчу имущества мне не хотелось и так получил на пару лет вперед.

Медленно переставляя ногами я направился в сторону Триполись, в свой дом. Место, где меня не тронут. Этот мир злобный, поэтому я должен сделать все возможное, чтобы мир вокруг меня был моим и больше ничьим.

Первые пару десятков шагов были очень сложны, я шёл через силу, всё тело ныло от боли. Было чувство, что я шел по туннелю, бесконечному туннелю с пытками в подземном аду. Каждый шаг сопровождался болью. Держался за все что только можно, так даже старики не ходят, что уж говорить обо мне.

Рядом пробежала жирная крыса, местные отдали бы за нее пару медных монет, уж очень аппетитно та выглядела, даже для меня. Редкие приемы пищи давали о себе знать.

Самое обидное было в потере серебрушки. Монета была дорога мне, как память о первом заработке.

Спасительные двери Триполиса показались передо мной неожиданно. Слишком долог был путь, устал больше морально, чем физически, хотя последнее меня сопровождало с того самого момента. Боль вкупе со слабостью по всему телу не отпускало меня ни на мгновение и коленным железом выжигалось у меня в мозгу.

Задержался немного в дверях, косяк двери был слишком привлекательным, что бы на него не опереться. Стул принял меня с распростертыми объятиями, хорошо, что около двери такой имелся, иначе рухнул бы на пол без сил.

Тело расслабилось, поясницу отпустило, заныли ребра, зато пол под ногами перестал двигаться в разных направлениях, и картинка перед глазами перестала плавать. Взгляд сфокусировался на окружении. Вокруг сидели люди разного сорта. Видно было, что работники гильдии, впрочем, других тут и не водилось, на сколько я успел узнать. Многие из присутствующих искоса наблюдало за мной, но намека на помощь в их глазах даже и не было.

— Кажется… — прервать паузу никто не посмел, слишком страшен человек, что произнес ее. — Он сейчас отрубится. — послышался сзади спокойный голос. Холодные глаза наблюдали за медленно заваливающимся телом со стула. — Эй, вы, двое. — рука человека указала на двух оболтусов, что сидели рядом со мной и мирно посасывали пиво. — Отнесите его к мяснику.