Что скрывают тени… - страница 24

Девушка погрузила пальцы в его длинные льняные волосы и с наслаждением провела по ним.

— Она мне мешала. Я не могла допустить, чтобы она имела право называть тебя своим. Пусть даже формально.

— Возвращайся поскорее, — улыбнулся он, кивая в сторону двери, и она с коротким смешком кивнула.

Оставшись один, Фредерик вытянулся на постели и заложил руки за голову. Уставился в высокий потолок, думая о том, что обрел все, о чем мечтал в жизни. Огромное состояние, титул, женщину, которой нет равных. Да, он абсолютно счастлив, и никто не сможет этому помешать.

По комнате пронесся сильный порыв ветра, задувая одну за другой все свечи. Фредерик сел на постели, вглядываясь в темноту. Как назло, луна зашла за тучи и тоже сейчас не могла осветить сгрудившийся вокруг мрак.

Скрипнула входная дверь, послышались легкие шаги. Наверное, вернулась Адалина. Это немного успокоило Фредерика, он протянул руку по направлению к источнику звука:

— Это ты, милая?

Послышался тихий вздох, в котором почудился аромат увядших цветов. От него у графа почему-то прошел мороз по коже.

— Почему ты не отвечаешь? Жена моя, это ты? Иди же и поцелуй меня…

Леденящий душу смех, в котором почудилось что-то зловещее, вынудил Фредерика опустить руку и передвинуться на другую сторону кровати.

— Да, это я, супруг мой… Сейчас я тебя поцелую… — послышался кроткий мелодичный голос.

Он и отдаленно не походил на низкий хрипловатый голос Адалины, сводивший его с ума.

— Если это шутка кого-то из моих друзей, я им глотки перережу, — пообещал он свирепо, нащупывая канделябр, стоящий на столике у кровати.

Наконец, ему это удалось. Он чиркнул огнивом и зажег свечи. В тот самый миг к нему метнулась белая фигура с дико горящими черными глазами. Крик графа сменился утробным стоном и чавкающими звуками.

— Вот и я, супруг мой, — провозгласила Адалина, проскальзывая в комнату.

Подмышкой она зажимала бутыль с красным вином, а в руке держала свечу. В спальне горел лишь один канделябр, стоящий у постели со стороны лежащего Фредерика. Адалина видела его спину, укрытую одеялом, и длинные светлые волосы.

— Неужели, заснул? — разочарованно вздохнула она и тут же проказливо улыбнулась. — Ничего, сейчас я тебя разбужу.

Она приблизилась к кровати, поставила свечу и бутылку на пол и склонилась над спящим. Откинула с обнаженного плеча одеяло и стала покрывать поцелуями кожу.

— Какой ты холодный… Замерз? Ну, ничего, сейчас я тебя согрею…

Ее горячие губы продвигались по плечу к шее, остановились возле уха и провели по нему. Почудился странный солоноватый вкус, в нос ударил запах ржавчины. Адалина отстранилась, горло словно перехватила цепкая рука. Осипшим голосом девушка позвала:

— Фредерик, не пугай меня… Ты спишь?

В ответ не донеслось ни звука, тогда она схватила мужа за плечо и резко перевернула на спину. Истошный вопль эхом отразился от высоких сводов. Вместо прекрасного лица перед ней предстала обнаженная плоть. Словно кто-то заживо содрал с него кожу. В глазных яблоках застыло жуткое выражение — последний отпечаток смерти.

Кто это сотворил с ним? Адалина вскочила с кровати и бросилась к двери, призывая на помощь слуг. Она напрасно дергала ручку, пытаясь выбраться. Дверь словно приросла к месту, превратившись в монолитную стену. Паника все сильнее захлестывала Адалину. Она снова повернулась к лежащей на постели фигуре, потом пробежалась взглядом по полутемному помещению. В одном из углов почудилось движение, и она снова завопила.

Ринулась к камину и схватила кочергу. Попятилась к двери, продолжая вглядываться в темноту. Снаружи уже слышались топот и крики. Адалина завопила, чтобы выбивали двери. Раздались глухие удары, и она немного успокоилась. Все в порядке. Сейчас выломают дверь и ей помогут. Нужно лишь немного подождать. Да и это движение в темноте ей могло лишь почудиться.

Уха коснулся порыв воздуха, в котором ощущался запах увядших цветов. Адалину передернуло, она лихорадочно заозиралась. Никого. Это воображение шалит, не иначе. Девушка с тоской вглядывалась в оставленную у кровати свечу, но не могла себя заставить пойти за ней. Только здесь, возле двери, почему-то ощущала себя в безопасности.