Что скрывают тени… - страница 7

В груди Маргарет обмерло — глаза защипало от подступающих слез. В памяти пронеслось мужественное привлекательное лицо с пронзительными карими глазами. Джонатан Филбертон. Двадцатипятилетний холостяк, купивший самое большое поместье в здешних местах, и служивший причиной бессонных ночей всех незамужних девушек. Один раз он танцевал с Маргарет на балу, и после этого окончательно и бесповоротно стал объектом ее безумной и неистовой любви. Она уже строила радужные планы совместного будущего и не менее дюжины детишек.

Но, похоже, Джонатан Филбертон не спешил реализовывать ее мечты. Хуже всего, что недавно у Маргарет появились смутные подозрения. Этот идеал мужской красоты зачастил к ее лучшей подруге Патрисии Гвендолл. И что только нашел в ней? Моль бесцветная, даже ресницы и брови светлые. Ужас просто. То ли дело сама Маргарет. Все женские прелести на местах, румяное, пышущее здоровьем круглое личико, темно-каштановые густые локоны — предмет всеобщей зависти. Ну что он нашел в Патрисии — обидно до слез. Но может, это всего лишь подозрения? Нужно узнать наверняка — потому Маргарет и обратилась к Бетси.

И теперь обида и отчаяние раздирали на части. В сердце заползала черная змея ненависти и жажды мести. Маргарет не могла допустить, чтобы всегда державшаяся в ее тени Патрисия вышла замуж раньше нее, да еще и за самого завидного жениха в округе. Она поймала испытующий, чуть насмешливый взгляд рабыни.

— Что-нибудь еще, юная мисс?

— Бетси, — в горле пересохло, Маргарет даже закашлялась, но скоро справилась с волнением. — Ты можешь сделать так, чтобы Джонатан и Патрисия не были вместе?

— Злое дело задумали, мисс, — заметила рабыня невыразительно и прикрыла толстые веки.

— Не выдумывай. Просто скажи, можешь?

— А жить потом с этим сможете, мисс? — веки рабыни разомкнулись так резко, что Маргарет не успела отвести взгляд и жалобно пискнула.

Собравшись с духом, решительно кивнула.

— Вечером я к вам зайду, мисс, — сказала Бетси, поднимаясь со стула и расправляя юбку.

Зашуршала подолом, направляясь к выходу, оставив Маргарет в состоянии, близком к полуобморочному. Она стиснула зубы и с яростью смахнула на пол карты, принялась топтать их.

— Он не достанется тебе, Патрисия. Слышишь?

Вечером, когда Маргарет уже готовилась ко сну и успела переодеться в длинную фланелевую ночную сорочку, в комнату бесшумно проскользнула Бетси. Протянула небольшой пузырек с темной жидкостью.

— Вот это подлейте вашей сопернице в чай при случае. И дело будет сделано.

— Что здесь? — сдавленно произнесла Маргарет, не решаясь взять пузырек.

— Не думайте об этом, мисс. Если и, правда, хотите, чтобы эти двое, предназначенные друг другу судьбой, не были вместе, сделайте это.

Маргарет все же взяла пузырек, пальцы так дрожали, что она едва его не уронила, но все же удержала и крепко стиснула в повлажневшей ладони.

— Спасибо, Бетси.

— За такое не благодарят, мисс, — сухо откликнулась рабыня и покинула комнату.

Бледное, бесцветное личико Патрисии казалось сейчас почти красивым. Маргарет с удивлением смотрела на нее. Возбужденная, вся словно светится изнутри. Маргарет постаралась скрыть раздражение и налила подруге чаю.

— Что с тобой, Пэтти?

— Не поверишь. Джонатан Филбертон просил вчера моей руки. И отец согласился.

Рука Маргарет дрогнула, чай пролился на белоснежную скатерть. Она натянула на лицо улыбку:

— Что-то я неловкая сегодня… Поздравляю, я за тебя очень рада…

— Спасибо, — искренне откликнулась Патрисия.

К щекам Маргарет прилила краска, она нащупала пузырек, спрятанный в потайном кармашке.

— Пэтти, взгляни-ка в сад. Как зацвели розы.

Ни о чем не подозревающая девушка бросилась к окну. Маргарет быстро достала пузырек и вылила содержимое в ее чашку. Жидкость на мгновение забурлила и успокоилась. Пэтти восторженно что-то говорила, а в ушах Маргарет стояла надрывный гул. Наконец, подруга вернулась за стол и с наслаждением отхлебнула глоток чая.

— Какой необычный вкус. Цветочный какой-то. Что за чай?

— Новый индийский сорт, — с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответила Маргарет.

Сама природа, казалось, оплакивала смерть двух молодых людей. Хмурые, затянутые черными тучами облака разверзлись дождем. Земля превратилась в вязкую жижу. Но, несмотря на буйство погоды, людей собралось много. Не было никого, кто бы остался равнодушным. Больше всех плакала дочь Роберта Панкетта, шестнадцатилетняя Маргарет. Немудрено. Хоронили ее лучшую подругу.