Чудесное зерцало - страница 8
Тогда-то спутницы Туваннаяти поведали главному стражу обо всем от начала до конца, и хранитель семи ворот сказал:
— Соблаговолите подождать здесь, пока я доложу приближенному государя!
Потом он отправился к владыке лесных натов по прозванию Садутакха (что значит «Четыре сучка») и просил об одолжении. Узнав причину, князь леса Садутакха тотчас же отбыл в золотой дворец. Беспрепятственно проникнув в северо-восточные покои, где на царском ложе в Рубиновом гроте возлежал Малладева, Садутакха приблизился к роскошному балдахину и предстал перед самим владыкой.
— Благородная царевна Туваннаяти, единственная дочь государя натов Тирейндарея, правящего на великой горе Тудаттана, со свитой в тысячу прислужниц справляла праздник очищения на Слоновьих озерах; и тут нежданный ветер донес к ней аромат небесной мьиззутаки. В душе царевны возникло сильное желание украсить свой головной убор божественным цветком. С этой целью Туваннаяти без промедления направилась к горе Гандамадана и явилась прямо к золотым стопам вашего величества. Теперь дожидается милости у семи ворот, развлекаясь тем временем игрою придворного оркестра.
Так доложил государю приближенный нат Садутакха. Благосклонно выслушав донесения князя леса, царь Малладева выглянул из-под пышного балдахина и внезапно узрел прекрасную царевну. Двое золотоликих оказались друг перед другом, взгляды их встретились, и в мгновение ока сердца обоих запылали — так жадно и стремительно впитывает прохладную влагу стократно отбеленный тончайший шелк, едва лишь опустят его в священную воду гималайских снегов. Точно две легкокрылые бабочки, понеслись друг к другу их души, полные любви и нежности, — радость и счастье хлынули через край, и в мыслях обоих родилась одна и та же мольба о будущем, молитва светлая и искренняя. Им обоим казалось теперь, что самой судьбой они были предназначены друг для друга и встреча их была неизбежна, любовь же до поры таилась в глубине их сердец, дожидаясь лишь знамения, — и вот оно явилось: царевна возжелала цветок ароматной мьиззутаки, ее просьба достигла ушей ната Малладевы, и он понял, что предначертанное свершилось...
Лишь только зашло солнце, Малладева сорвал два цветка мьиззутаки и, воскликнув: «Если суждено этому быть — прими их, о благородная царевна!» — протянул Туваннаяти благоухающие цветы.
Получив драгоценный дар любви, царевна вместе с тысячной свитой немедля возвратилась на родину, в Тудаттану.
Узнав про случившееся, все няни, все кормилицы царевны решили: «Не гоже это!» — и доложили обо всем государю с государыней.
Царевна же Туваннаяти с того дня больше не резвилась в прохладной воде Слоновьих озер, а все сидела в своем высоком дворце с семиярусной крышей, отделанном девятью видами драгоценных камней[41], и тосковала от любви, томилась неутоленной страстью, горевала и печалилась.
И царь натов Малладева, властелин Рубиновых чертогов на вершине Ароматной горы, потерял отныне радость и покой: не ведая сна, думал он свою думу, без устали тешил себя одним лишь воспоминанием, в воображении представляя свидание с царевной Туваннаяти, вновь и вновь расспрашивая придворных, сочиняя в уме любовные послания.
И вот наконец, будто очнувшись, государь-нат Малладева выбрал из своих сокровищ в дар любимой тысячу самых прекрасных и редких рубинов маномая[42] и, призвав верных сановников, сказал так:
— Если, следуя по пути добродетели, на всю жизнь соединюсь узами супружества с благородной царевною Туваннаяти, люблю которую искренне и пылко, то станут наши царства Тудаттана и Гандамадана единым целым, точно две стороны одной золотой монеты. Доверяю вам исполнить мое заветное желание!
С этими словами он вручил посланцам бесценные камни и царское письмо на золотой пластине, после чего отправил их в страну царя Тирейндарея и царицы Кальянавати.
Государь-нат Тирейндарей, получив послание, держал совет со своими придворными — министрами и военачальниками; а те единодушно согласились и доложили повелителю.
— Хозяин горного дворца из золота и рубинов, нат — хранитель благовонной мьиззутаки — государь могущественный и славный. К тому же он безмерно любит нашу юную госпожу и с искренним почтением об этом сообщает. Такого зятя отвергать не следует. Пусть же оба государства соединятся прочно, как будто спаянные ювелиром две пластины из золота нарани и забурей.