Чума Заклинаний - страница 15
В тот период её сводный брат и узнал о своём наследстве. Перевозки Мархана целиком принадлежали ему. В тот же день Ануша узнала, что её отец и мать погибли вместе на своём торговом флагмане вместе со всеми матросами в Сембии. Что-то связанное с шадовар.
Но ей не хотелось об этом вспоминать. Для Ануши Волшебная Чума была лишь ещё одним прошедшим событием, ничем не хуже её личной истории печальных воспоминаний. Год Синего Пламени лучше было отправить в скучные исторические тома, перечислявшие, кто, когда и что сказал.
— …и поэтому Фаэрун расколот, — продолжал учитель, не обратив внимания, что Ануша снова отвлеклась. — Сообщение и торговля остаются редкими, и положение дел может ухудшиться ещё сильнее, прежде чем всё придёт в норму. Целые народы исчезли, чтобы никогда не вернуться…
Вздох Ануши был слишком громким, и учитель его услышал. Он положил мел на кромку доски, обернулся и сверкнул натянутой улыбкой. Он сказал:
— Очевидно, леди переутомилась. Час поздний. Я вернусь завтра и мы продолжим там, где закончили. Пожалуйста, прочтите манускрипт династии Хелтарн. Завтра я проверю ваши знания о королевской семье Импильтура.
— Я могу ответить и так, не читая манускрипт, — сказала Ануша. — Династия Хелтарн погибла, и её преёмником стал Великий Совет. Так говорит Берун.
Натянутая улыбка учителя погасла. Неожиданно он показался уставшим. Он сказал:
— Возможно. Может быть, и так, и король никогда не вернётся.
Не проронив больше ни слова, худой, ряболицый мужчина вышел из комнаты Ануши, оставив дверь открытой нараспашку.
Ануша нахмурилась. Она сказала что-то безвкусное? Может быть, у учителя были личные связи с мёртвым королём и его семьёй? Или он просто был лоялистом, которому некому было подчиняться? Берун говорил, что таких вокруг полно — они мешают новым планам Великого Совета.
Девушка отбросила тревожные мысли и встала из-за стола. Её охватила вялость. Учитель предложил ей поспать, а она так устала. Девушку преследовали дурные сны о бесконечном холодном синем пламени, наполняя душу ужасом. Не зная, как ещё справиться с тревожными образами, она старалась меньше спать.
Она вошла в спальню. Её холсты едва не вытеснили комод, прикроватную тумбочку и большую постель. Синие и розовые простыни казались такими мягкими, такими манящими. Она проковыляла вперёд, зная, что сон наконец победит её страх. Она надеялась, что сегодня ночью обойдётся без сновидений. Так или иначе, продолжать бодрствовать она не могла.
Ануша открыла глаза. Ей опять снится сон? Она ничего не помнила с тех пор, как упала на кровать. Кровать была рядом. На кровати лежала девушка, по-прежнему объятая тёмными оковами сна.
Этой спящей девушкой была она. Её длинные юбки, скомканная блузка и длинные сапоги лежали грудой на полу.
Секундой спустя недоумение сменилось пониманием. Она спит! Она поймана в крохотной истории, созданной её мозгом, но при этом необычайно чётко осознаёт происходящее. Она спит и знает об этом!
Девушка напряглась, но ужас, который она смутно помнила по предыдущим ночам, отсутствовал. Всё было спокойным и тихим. Она слышала, что если научиться замечать себя пойманным в сети сна, то можно приобрести власть над сновидением. Вместо того, чтобы быть узником мгновения, как это обычно случалось во снах, ты мог быть словно посетителем театра. Наблюдать за пьесой, которая пишется на ходу.
Эта мысль ей понравилась. «Буду плыть по течению, пока это продолжается», — сказала себе Ануша. «Что сможет воплотить мой разум?»
Она улыбнулась, когда поняла, что думает о разуме отдельно от себя — наставник сказал бы ей, что это иллюзия. Но тот факт, что она смотрит на своё спящее, медленно дышащее тело, свидетельствовал об обратном. Нет, подождите — это ведь сон, напомнила она себе.
Ануша покинула свою комнату, свои покои, и верхний этаж особняка. Парадная была пуста, не считая нескольких слуг, протиравших реликвии, которые Берун расставил по залу, как будто настоящий аристократ. Над камином висел тонкий длинный меч, клинок которого был украшен гербом Мархана. По словам очевидцев, отец Ануши в юности был умелым мечником.