Цика - страница 19
— Здравствуйте, добрые люди. Куда путь держите? Где остановиться надумали?
Цика поднялась с колен и, кряхтя и потирая ушибленные места, разогнулась. Метнула раздраженный взгляд на невысокого человечка непривычной наружности и сказала:
— Прибыли уже. Куда дальше направимся — не знаю. Рэндому решать. Он меня в эту глушь завел.
Опавший купол зашевелился от дальнего конца, что-то довольно быстро переползло к Цике и появился Рэндом. Он старательно пригладил ладонью всклокоченные волосы и обратился к неизвестному:
— Совсем не завел. Мы здесь волей случая. У нас дела в другом месте. Туда много дней идти — не дойти. Еще больше ехать — не доехать. Плыть — не доплыть…
— Вообще-то, мы должны были кое с кем встретиться, — перебила Цика Рэндома и осуждающе посмотрела на него, — теперь уж и не знаю — когда. Не будет же он ждать. Всё из-за тебя!..
Хмур опустил голову. Вина была на нем.
— Не печальтесь, добрые люди! Передохнете и дальше направитесь, куда вам надобно.
— Это она — люди, — Рэндом ткнул пальцем в Цику, — а я так вовсе хмур.
— А мне без разницы — что люди, что не люди. Всё равно мы все похожи. Вот у тебя лицо черное — так что? Мыслишь по-другому, али бросаешься на кого? Нет же! Да мы с тобой практически близнецы! Даже рост один!
— А сам-то кто будешь?
— Говорун я. Зовут Момлюс. Редкое имя!
Цика хрюкнула — уж больно не похожи были хмур и новый знакомец. У Рэндома и лицо, и руки, и всё тело были темными, почти черными. Говорун же был румяным белокожим крепышом. Тонкие правильные черты лица Рэндома не шли ни в какое сравнение с одутловатым несимметричным, но радостным лицом Момлюса.
Ростом, конечно, оба не вышли — едва доставали невысокой Цике макушками до носа. Тут говорун не ошибся. На этом всё сходство и заканчивалось.
— Что это за местность? — поинтересовалась девушка, — Кто здесь живет?
— Мы. Говоруны, то есть. Нас тут много. Торгуем помаленьку, путникам отдых даем, коли просят. А не просят — всё равно даем. Вот вам — непременно. Первый раз вижу, чтоб с неба люди падали. Про такое — все слушать будут.
— Не люди… — начал было хмур, но Момлюс перебил его:
— И не говори. Каждый кем угодно назвать себя может. А суть — она остается. Одинаковая она. Что у тебя, что у меня, что вот у нее. Вот вы где обитаете? В пещерах? Не сыро вам там, не холодно? Чем греетесь? Камнем горючим? Слыхал про такой. Если найду — непременно в печку брошу. Но вот, скажем, посели тебя в избу — не выживешь, что ли? Непременно выживешь, точно говорю. Я сам там жить пробовал. Нормально. Где только не живут!
Рэндом всё больше мрачнел, не в силах вставить в монолог Момлюса хоть слово — возразить. Дескать, совсем разные они. Но говорун не умел останавливаться. Пока они шли к деревне, им встретилось несколько местных жителей, почти не обративших внимания на Цику с Рэндомом, но сразу же заговоривших с Момлюсом о том, о сем. Говорун отвлекался, подробно отвечал, но как только встречный проходил, возвращался к прерванной мысли.
Цика откровенно потешалась над разговором и молчала. Спросить что-либо у говоруна означало привлечь к себе его внимание. Хорошо, хоть деревня была недалеко — хмур не успел сильно озлобиться.
Если это можно было назвать деревней. Странное строение на высоченных сваях предстало перед ними. На первый этаж, находившийся на высоте трех человеческих ростов, вела веревочная лестница. На второй — крутая лестница из отдельных дощечек без ограждения завивалась спиралью вокруг домика.
— Что это?! — сказали Цика с Рэндомом в один голос.
— Дом это мой. Живу я здесь. Вам что — не нравится? А мне так даже совсем ничего. Мы все так живем. Во всей деревне других домов не сыскать. Чем мой дом лучше — так это подвалом. Нет, подвал в земле, конечно, кто же его наверху устраивать будет? Он потому и подвал, что в нем всякая всячина хранится, что в тепле быстро портится. Вообще портится. У нас — ничего не портится, потому, как быстро съедается.
Рэндом с некоторой опаской потрогал первую ступеньку веревочной лестницы.
— Это — туда лезть?
— Туда, туда. А куда же еще. Кто ж на земле спит? Только звери дикие, неразумные. Ну, еще эльфы, конечно. Знаете таких? Кто ж их не знает. Они завсегда в любую дырку свой нос суют. Помнится, как-то и к нам хотели. Да быстро образумились, когда мы им по шеям надавали. Они ж не понимают, что это наша земля — мы всегда здесь жили, живем и жить будем. Никто нас отсюда уйти не заставит. Мы же им всё объяснили — дескать, идите подальше по-добру по-здоровому. Так нет. Пришли с луками своими, и давай стрелять почем зря. Ни один не попал. А мы-то их всех положили, — Момлюс хихикнул, — Они ж не знали, что лучше нас стрелков нет — потому как самые быстрые мы…