Циклон «Блондинка» - страница 42

— Сэр, — проговорила Эвелин, которую мучила та же самая мысль, — я когда-то умела водить машину. Позвольте мне сесть за руль.

— А как же я?.. — недоверчиво спросил лорд.

— По-моему, вам лучше разместиться сзади, на полу… Если пригнуться, то вас почти не будет видно…

— Вы действительно желаете, чтобы я участвовал в очередном аттракционе? Вынужден снова отметить, что на медицинском факультете университета очень слабо поставлена акробатическая подготовка. Но если вам так угодно… Я не в силах противиться вашей воле.

— Господи, ну почему вы надо мной издеваетесь? Ведь я о вашей же репутации забочусь!

— Да, мне тоже кажется, что у моих почитателей стожилось несколько иное представление об облике ученого… Хорошо, хорошо!.. Только не плакать, женских слез я совершенно не выношу! Согласен сесть сзади и свернуться калачиком. Надеюсь, до упражнений на трапеции дело не дойдет…

Профессор передал руль Эвелин, а сам перебрался в глубь машины и, согнувшись в три погибели, уселся на пол.

Между тем в баке иссякло горючее. Теперь все хлопоты взяла на себя Эвелин. К сожалению, паренек на заправочной станции заметил, что в машине прячется солидная дама с короткой стрижкой, и тотчас кликнул мать, сестру, трех младших братьев и дедушку. Они обступили машину и через стекло уставились на Баннистера, как на акулу в аквариуме. Один из мальчишек помчался в деревню сзывать приятелей, но, к счастью, бак наполнился раньше и можно было продолжить путь.

Лорд больше не делал упреков. Он вообще ничего не говорил. Обхватив руками колени и тупо уставясь на свои торчащие из лаковых ботинок грязные щиколотки, он молча курил с видом человека, утратившего всякие надежды на перемену к лучшему.

Чуть позже он, подобно укрощенному хищнику, покорно снес кормежку: сжевал бутерброды, принесенные Эвелин из придорожного буфета, выпил чаю и смирно ждал, пока мисс Вестон возвращала посуду. Проходивший мимо сельский священник ненароком заглянул в машину и сочувственно предложил Эвелин за несколько франков нанять дюжего крестьянского парня в качестве сопровождающего, чтобы ей не оставаться одной с больным. Ошеломленный Баннистер услышал, как Эвелин благодарит за совет и заверяет пастора, что в посторонней помощи не нуждается, так как ее несчастный брат ведет себя спокойно.

Эвелин проинформировала добросердечного пастора, не отклоняясь от правды. Лорд Баннистер действительно вел себя спокойно для человека, который достиг поразительных успехов в лечении сонной болезни и являлся серьезным претендентом на Нобелевскую премию текущего года. С учетом этих обстоятельств он вел себя даже на редкость спокойно, сидя на полу собственной машины, в шлафроке с чужого плеча и с полотенцем на шее, взлохмаченный и небритый, на оживленной автостраде Париж — Лион.

Как только за рулем оказалось существо с темпераментом циклона, машина начала постепенно приноравливаться к водителю.

Передние крылья получили вмятины, а бампер погнулся от столкновения со шлагбаумом. Позднее, когда они проезжали под виадуком, случайно распахнулась дверца машины; Эвелин затормозила, и дверца, ударившись с размаху о выступ стены, со страшным визгом и скрежетом съежилась в гармошку.

— Я еще не втянулась, — в свое оправдание бросила девушка через плечо профессору.

— Я это заметил, — печально отозвался тот и вытряхнул из волос осколки стекла.

В этот момент последовал мощный толчок сзади и кто-то выругался в идущей следом машине. Эвелин поспешила убраться с места происшествия.

— Рано или поздно вам придется включать сигнал поворота, — не выдержал профессор. — Другие водители думают, будто вы собираетесь держаться правой стороны, и пытаются обогнать вас слева, так что столкновение становится неизбежным. Ну, и обычно принято, после того как вы подали сигнал поворота, сразу же выключить его.

— А если он не выключается! — воскликнула Эвелин, отчаянно терзая рычажок переключателя.

— Потому что вы запускаете дворники. А нужная вам кнопка находится рядом. Нет, нет, это задние фары… Ну слава тебе господи, разобрались!

Девушка расплакалась.

— Умоляю, — воззвал профессор хриплым шепотом, но кротко, словно и вправду молил, — не плачьте. Я этого не выношу. Лучше уж спите или бросайтесь в бега, только не плачьте! Я не расстроюсь, даже если в конце пути нас останется всего лишь трое: вы, я и руль от машины… Гопля!.. Ничего страшного, еще одна шишка на голове… Да позволено мне будет просить вас при переключении скорости не давить так на газ… Да не плачьте вы ради бога! Постепенно втянетесь. Кстати, нет ли здесь где-нибудь йода?