Цвет мести - страница 9

Он попробовал восемь различных ключей, прежде чем один подошёл, и открыл дверь на самый яркий свет из всех, что он видел в жизни. Свет был повсюду, такой яркий, что слепил глаза; такой яркий, что от него было больно. Полуденное солнце светило в дверной проём и весь свой гнев направляло на единственный оставшийся глаз Бетрима. Он обнаружил, что щурится, обеими руками прикрывая глаза от солнца. Потом он вспомнил, что у него остался лишь один глаз, и убрал левую руку. Не было смысла прикрывать пустую глазницу, это лишь выставляло его дураком.

Глаза немного привыкли к свету, и Бетрим вытаращился за дверь, словно мышь из норы, испуганная тем, что может там обнаружить. И то, что он обнаружил, действительно его напугало. Перед ним располагался пыльный дворик, залитый ярким солнечным светом, и зданий там было больше, чем Бетрим мог сосчитать, то есть больше двадцати. Люди ходили туда-сюда, все казались занятыми, и больше половины носили плащи арбитров.

– Так и знал, блядь. Меня заперли прям посреди Инквизиции, – сказал Чёрный Шип себе под нос, и не ждал ответа.

Он глянул направо и увидел чёрную башню Инквизиции, вздымавшуюся в небеса, словно в попытке закрыть солнце. Зазубренные, чёрные шипы выступали из башни под странными углами. Это напомнило ему сверхъестественную тень, которую он видел в Хостграде. Сейчас казалось, что этому воспоминанию уже вечность. Танкуил одним приказом изгнал демона, но прежде тот уничтожил целый гарнизон солдат. А ещё закусил прежним боссом Шипа.

С некоторым усилием Бетрим принял бесстрастное выражение лица, которым славился, и шагнул из двери в слепящий свет.

На самом деле дверь была – одно название. Казалось, будто кто-то построил сарайку посреди внутреннего дворика. Пытаясь выглядеть по-деловому, насколько это было возможно, Бетрим повернулся, запер дверь, убрал ключи в карман и как можно плотнее затянул украденный плащ. Тот был сильно мал ему, но Бетрим надеялся, что его хватит, чтобы дурачить людей во дворике, пока он не сбежит.

Бетрим повернул налево и зашагал так быстро, как только позволяли трясущиеся ноги. Вдали он видел императорский дворец, вздымавшийся даже выше башни Инквизиции. Если идти в сторону дворца, то довольно скоро можно выйти к воротам, ведущим из города. Он никогда не переносил настолько раздражающих испытаний. До Бетрима дошло, что на нём нет обуви – у старого арбитра были маленькие ноги, его башмаки оказались слишком малы для Чёрного Шипа. В Диких Землях босой человек не вызвал бы удивления, но здесь, в Сарте, такой странности более чем достаточно, чтобы привлечь ненужное внимание.

Он шагал мимо групп арбитров, мимо наполненных арбитрами зданий, и даже мимо человека, который выглядел, как инквизитор. Но Бетрим продолжал идти. Если бы он верил в каких-нибудь Богов, то начал бы уже молиться, но Чёрный Шип давно разучился верить во что угодно, кроме себя и денег. Причём в последнее он верил лишь потому, что при наличии достаточного количества денег выбраться можно из любой затруднительной ситуации. Бетрим глянул на всех окружавших его праведных охотников на ведьм и вынужден был признать, что вряд ли существовала сумма, которой хватило бы, чтобы выбраться из этой ситуации.

Когда он добрался до главных ворот Инквизиции, один из стражников в безукоризненном белом мундире кивнул.

– Арбитр, – слегка прошепелявил толстогубый стражник.

Бетрим проворчал что-то в ответ, но шага не замедлил. На миг его сердце ёкнуло, и он подумал, что стражник перекроет выход, но тот отошёл в сторону и позволил Бетриму спокойно пройти. И Бетрим оказался за стенами Инквизиции, в городе солнца, в Сарте.

Он знал эту улицу – много раз здесь бывал. Налево располагался магазин, в котором они с Танкуилом спорили о деньгах. Теперь, после того, как всё обернулось, тот спор казался глупым. Справа стояла таверна, в которой Чёрный Шип начал драку, чтобы их не узнали. А ещё чуть дальше справа переулок вёл на улицу, на которой Бетрим сражался с Кессиком. Странная, болезненная мысль пришла ему в голову – если пойти на ту улицу, не найдётся ли там его глаз, весь высохший и съёжившийся на солнце от жары.