Цветок из Кирены - страница 4
Годом раньше я вместе с дочерью, Катериной, возвращалась на своем «лендровере» из трехмесячного путешествия по оазисам Египта. И так как дочь моя совершенно равнодушна к ботанике, я поклялась ей, что мы не будем тратить время на цветы, а вместо этого посвятим час или два ближайшему пляжу.
Осталась позади граница между Египтом и Ливией. Ночь мы провели в «лендровере», поскольку выяснилось, что стоимость номеров в ливийских гостиницах не укладывается в наш бюджет.
Мы приближались к древним развалинам Аполлонии и Кирены, Катерина сидела за рулем, кругом простирались изумительные ландшафты.
И тут, километрах в пятидесяти к востоку от Аполлонии, у меня вдруг вырвался восторженный крик:
— Катерина! Ты видела? Посмотри на вон тот цветок у обочины!
Моя дочь рассеянно взглянула на цветок.
— Ну и что? Обыкновенный укроп, — заключила она с присущей молодости безапелляционностью.
Зонтик укропа был одним из немногих отличительных признаков семейства зонтичных, знакомых ей по шведской кухне. А растение на обочине в самом деле желтыми соцветиями напоминало укроп.
Впрочем, мы уже отъехали от него на несколько километров. У Катерины на уме был только пляж, и она не подумала сбавить скорость.
— Никакой это не укроп, — пробормотала я. — По-моему, это был сильфий. Во всяком случае, его близкий родственник.
— Угу, — отозвалась Катерина.
— Теофраст писал лет за триста до нашей эры, что впервые сильфий появился, вероятно, за семь лет до основания Кирены, в 631 году. Тоже до нашей эры.
— Подумаешь, — пробурчала моя равнодушная дочь. — Бьюсь об заклад, что люди каменного века в Швеции в это время уже собирали ромашки.
Попробуй, удиви чем-нибудь такого ребенка.
— Но ромашка и сильфий разные вещи, — не унималась я. — Сильфий продавался на вес золота. Он исцелял от всех недугов, да к тому же придавал силы, омолаживал…
Катерина искоса глянула на меня, и я поняла, что мне нужен не один килограмм сильфия.
— А, это тот самый цветок, о котором ты без конца толкуешь. Но ведь ты сама говорила, что он исчез с лица земли. Так как же он мог появиться на обочине, у самой дороги. Вон их тут сколько. Погляди, целое поле, сотни штук!
В самом деле! Целое поле — огромные желтые соцветия, рассеченные листья, стебель обнимают широкие влагалища…
— Катерина, милая, остановись, умоляю тебя. Только на пять минут, чтобы я успела заложить один цветок в пресс и сделать несколько снимков. А я обещаю два часа молчать,'как рыба, пока ты будешь загорать на следующем пляже.
Для меня нет более тоскливого занятия, чем валяться на пляже. Катерина обреченно вздохнула, свернула к обочине и остановила машину.
Растения были высотой с метр и не помещались целиком в пресс. К тому же выдернуть растение из земли с корнем оказалось мне не под силу. И я поневоле ограничилась тем, что уложила его по частям между промокательной бумагой в прессе. Отдельно соцветие, отдельно перистый лист, отдельно влагалище. Наскоро было сделано несколько снимков, весьма нечетких, как выяснилось, когда я проявила пленку в Стокгольме.
Под Аполлонией мы нашли место для купания, потом направились в горы по извилистой дороге, в окружении прекраснейших ландшафтов. Всюду было видно зонтичное растение, и я все более убеждалась, что это какая-то ферула, а значит, по меньшей мере близкий родич сильфия греков и лазерпициума римлян.
К вечеру мы поспели в Бенгази, где нашли отель четвертого класса с доступными для нас ценами.
После Бенгази ферула пропала. Киренаика осталась позади, мы въехали в ту часть Ливии, которую древние называли Триполитанией.
Все правильно. Ведь, согласно письменным источникам, сильфий произрастал только в Киренаике, в Три-политании его не было.
И я твердо решила снова приехать в Киренаику следующей весной, когда ферула зацветет.
Все шведское лето меня не покидала мечта о сильфии и Киренаике, и когда настала осень, я ощутила такую острую потребность обсудить проблему сильфия с Виви Текхольм в Каире, что отправилась с туристской группой в Египет.
Увидев мою находку, Виви сразу загорелась и заявила, что засушенное растение вполне может быть представителем рода ферула. Нашим беседам не было конца.