Да, был - страница 19

стр.

— По-ротно, становись!

…Штандартенфюрер СС, полный, с отвислым брюшком, поддерживаемым широким поясным ремнем, с небрежно зажатой в зубах дымящейся сигарой, шел рядом с Гроссом. Следом кучкой — пятеро в штатском. Двое из них были поразительно похожи друг на друга. До синевы выбритые подбородки, свисающие усы и блестящие «трезубы», сквозь желто-голубые розетки приколотые к лацканам синих плащей, — делали их двойниками.

Штандартенфюрер что-то брюзжал, а Гросс, подобострастно-почтительно отвечал:

— Цу бефель! Цу бефель!

Пока приезжие обходили ряды, два военнопленных из команды обслуживающих притащили и поставили перед строем ящик, обтянутый синей тканью.

Закончив обход, штандартенфюрер поднялся на ящик, проговорил несколько фраз и, опираясь о плечо Гросса, слез на землю. Сейчас же на ящик вскочил один из усатых «двойников».

Русин вполголоса перевел сказанное штандартенфюрером: «С вами будет говорить уполномоченный Украинской рады. Что он скажет — истинная правда. Верьте ему!» «Уполномоченный» снял шляпу, трагически простер руки, со слезами в голосе воскликнул: «Браты! Украинцы! — и продолжал: — Советский Союз, Советская Россия — разгромлены. На необъятных просторах рухнувшей большевистской империи — хаос и террор. В этот тяжелый исторический момент возрождается Украина, самостийная великая держава. Под руководством Германии, возглавляемой фюрером, она, строя жизнь на основе нового порядка, без коммунистов, займет достойное место в семье народов. Долг каждого украинца принять участие в строительстве новой Украины. Поэтому все украинцы, стоящие в строю, должны выступить вперед. Этим они заявят о своей национальности. Их ждут свобода, блага жизни и прежде всего еда, выпивка, обмундирование и веселье, веселье без конца!».

Закончив призывом выходить из строя и становиться отдельно от «москалей», оратор легко соскочил с ящика и полушепотом, заговорил с штандартенфюрером. Тот кивнул головой. Из рядов военнопленных вышло человек пятнадцать. Переминаясь с ноги на ногу, они смущенно стояли перед общим строем. Неожиданно двое попятились и юркнули на свои места.

— Украинцы, два шага вперед! — громко крикнул Гросс.

Никто не пошевелился. Пошептавшись с штандартенфюрером, «уполномоченный», заложив руки за спину, пошел вдоль застывших шеренг.

— Выходьте, браты украинцы! Выходьте, не лякайтесь! — выкрикивал он, зорко всматриваясь в лица пленников. Некоторых военнопленных он ласково похлопывал по плечу:

— А ты не украинец?

Постепенно ряды украинцев росли. «Уполномоченного рады» привлек рост Старко. Он остановился перед ним:

— А ты не украинец?

Старко мотнул головой и отрицательно цокнул губами.

— А хто же? — допытывался «уполномоченный», лукаво поглядывая на Старко.

— Отчепысь, руський я, — внушительно ответил Старко. — Я русский, волжанин.

Украинцев набралось менее сотни. Их вывели с территории, а остальным скомандовали:

— Разойдись!

Едва первая шеренга украинцев поравнялась с домиком коменданта, раздались звуки бравурного марша. Играл оркестр, приехавший на грузовике.

Откликнувшихся на призыв «уполномоченных рады» стригли, брили, уводили в один из домиков и оттуда они появлялись одетыми в новенькое добротное обмундирование.

Преображенные люди сели за длинный стол. Перед ними дымились миски с пищей. Один из «двойников», стоя во главе стола, произнес тост. В ответ поднялись руки, сжимающие стаканы.

Украинцы веселились. Один из них, изрядно захмелевший, пошатываясь подошел к проволоке и, сложив руки рупором, прокричал:

— Савка! Выходь, выходь, не лякайся!

Савка — чернявый военнопленный в изодранных штанах, босой, кутаясь в тряпье, зло плюнул, выругался в ответ и отошел в сторону. Стоявший рядом с ним истощенный пленный со следами побоев на лице, спотыкаясь на худых ногах, бросился к воротам, забарабанил кулаками:

— Эй, ты, пропусти, я украинец. Эсэсовец распахнул калитку:

— Битте!

…Густели сумерки. Ярко полыхали костры на поляне у комендантского домика. На машине выступали артисты. Они пели, декламировали, рассказывали что-то, отчего захмелевшие люди, впервые за долгие недели почувствовавшие себя сытыми, весело хохотали.