Деревенский дневник - страница 56

Мне вдруг приходит в голову, что для этого колхоза те два года, что минули уже с сентябрьского Пленума, прошли впустую, — хуже того, он продолжал опускаться все ниже и ниже, хотя для подъема сельского хозяйства всего-то дано было Пленумом два-три года. И еще я думаю: почему же не снимали все-таки председателя? Должно быть, потому, что он не вор, не пьяница, Устава не нарушал, с колхозниками был вежлив и, говорят, даже в хозяйстве разбирался. Но никого не смущало в течение почти двух лет после Пленума, что у председателя этого нет одного — таланта организатора, что при всех добрых намерениях его колхоз нищает и нищает. Вероятно, он и планы полевых работ кое-как выполнял, и государству, не выдавая ничего колхозникам, кое-что сдавал…

Председатель меж тем говорит, что полевые работы его уже не беспокоят: все они в правлении обдумали, обсудили, людей расставили, и теперь дела идут чередом, вполне нормально. Угнетает же его животноводство. Сена, правда, накосили много, народ старательно работал, теперь скотина кормами обеспечена. А вот где она зимовать будет? Все дворы раскрыты и полуразвалились, страшно подумать, что будет зимой. Вот и составили они на правлении план первоочередных строительных работ в животноводстве.

Он достает бумагу, где у него написано, что в первую очередь надо ремонтировать, сколько для того потребуется материалов, людей, денег, времени. Лес уже заготавливают и возят к местам работ, люди — специалисты — уже выделены. А на будущий год, говорит он, колхоз начнет строить капитальные дворы. В колхозе имеется двадцать пять отличных плотников; нужен только прораб, который обеспечил бы технический надзор, и об этом колхоз будет просить шефов. Нужна будет помощь транспортом, — об этом он тоже будет шефов просить. Наконец, ссуду он думает взять. В колхозе имеется несколько стариков, кирпичных мастеров, они берутся делать кирпич по двадцать копеек за штуку, тогда как колхоз платит по тридцать шесть, да еще вывезти его должен.

Меня удивляет, что в колхозе довольно много осталось рабочей силы, особенно мужчин, да еще квалифицированных мастеров. Сколько же надо было иметь терпения и веры в колхоз, чтобы остаться здесь, ничего не получая-, а теперь, при новом председателе, горячо взяться за работу. А взялись горячо. Все женщины, даже старухи, вышли жать и в срок убрали рожь. Единственное богатство, которым располагает сегодня эта нищая артель и ее молодой председатель, это люди, это их вера в колхоз, их привычка к коллективному труду, интерес к общему, мирскому делу, и этим богатством надо дорожить, ибо, пока оно есть, можно поправить дело; потеряв же его, потеряешь все. А интерес к колхозу, к новым начинаниям имеется большой, что видно и по двум колхозникам, толкующим с нами, и по той, составленной коллективно бумажке, которую показывает нам председатель. Этот скромный, точный и тщательный план, в котором каждая цифра продиктована расчетливостью бедняка, трогает до слез.

Алексей Петрович рекомендует председателю вот так же, как он это сделал с планом ремонта скотных дворов, все вопросы обсуждать ца правлении, с активом, со стариками. При этом он советует ему, чтобы и сам он не приходил на правление без мыслей, планов и предложений. Иначе ведь будут целый день заседать, толковать, что вот это надо бы сделать и то следует предпринять, расползутся мыслями, потеряют время, а толку не будет. Надо приходить на правление с точным и ясным планом, который должен сложиться после разговора со многими людьми, тогда и народу легче будет обсудить его, внести свои добавления и предложения.

В этих рекомендациях обыкновенного секретаря райкома угадывается большой опыт, пусть не яркий, не броский, но мудрый. Скромнейший Алексей Петрович, быть может, иное иностранное слово произнесет с трудом или не совсем правильно, зато работать с народом умеет, нужды его знает, и этому научила его партия. Правда, писать о нем очень трудно. И не умеем мы этого делать, привыкнув воспевать исключительные личности.

До обеда ходим мы с председателей по Козищеву.

Председатель просит Алексея Петровича, чтобы райком помог колхозу получить делянку леса не в дальних лесах, а в ближнем, за Ижерами: в колхозе только однз. машина и очень плохо с людьми, из Ижер-то легче возить. Алексей Петрович обещает вызвать директора леспромхоза и дать ему указание, но советует прежде узнать, подошел ли уже этот лес к той норме, при которой его можно рубить. Председатель и оба колхозника, оживившиеся чрезвычайно, говорят, что все разузнали, лес этот подходит под порубочные нормы. Колхозники говорят это так, словно лес пойдет им лично, и не без гордости своей осведомленностью. Алексей Петрович говорит председателю, что так и надо поступать. А то ведь иной придет просить помощи, а сам не знает толком, чего ему надо. Он говорит при этом: «Ты у Ивана Федосеевича учись, тот сперва узнает, где что имеется, а потом идет просить».