Десну перешли батальоны - страница 61

Офицер пососал сигару, потер виски и, не поворачивая головы, что-то сказал переводчику, а тот обратился к Надводнюку:

— Пан офицер в последний раз предлагает сказать, где оружие и кто в селе коммунисты?

Надводнюк рассмеялся Шульцу в глаза.

— Вы же у нас делали обыск и ничего не нашли!

Переводчик еще не успел перевести ответ Дмитра, как Шульц вскочил, коршуном налетел на Надводнюка и изо всех сил ударил его кулаком по лицу.

— Швайн!

Надводнюк от неожиданного удара зашатался. Но тут же овладел собой, крепко стиснул зубы, закрыл глаза, весь почернел, мускулы напряглись. Шульц испуганно отскочил. Надводнюк вздохнул и уже смотрел в окно. Из рассеченной губы текла кровь.

Шульц закурил новую сигару и гаркнул на переводчика. Тот выбежал и через минуту вернулся в сопровождении двух огромных мордастых солдат. Шульц опять что-то крикнул. Они схватили Дмитра под руки и потащили во двор. Шульц шел следом за ними. У походной кухни немцы сорвали с Дмитра пиджак и брюки и бросили его на землю. На спину и на ноги Дмитру уселись солдаты-великаны. Шульц ударил Дмитра ногой по голове.

— Ты был главным в ревкоме! — твердил переводчик. — Где оружие, документы? И кто еще коммунист?

Надводнюк плюнул на краги офицера. Шульц вскрикнул. Тело Дмитра рассек шомпол. Кровь брызнула на ноги немцев, покраснел песок под Дмитром.

Тонкие губы офицера ритмично двигались — он считал удары. Надводнюк стонал глухо, сквозь зубы. На пятнадцатом ударе Шульц махнул рукой. Переводчик наклонился к Дмитру.

— Скажешь?

Надводнюк молчал.

Офицер опять махнул рукой. Шомпол со свистом опустился на спину Дмитра.

— Господин Шульц!

Офицер круто обернулся. В десяти шагах от «его в воротах стояла Муся, по-весеннему одетая в белое платье. Шульц поморщился — ему мешали, — но, галантно кланяясь, подошел к девушке.

— Господин Шульц, такая чудная погода, пойдемте походим в саду! — кокетливо наклонила голову Муся.

— О-о, я с удовольствием! — расшаркался офицер, поднося ее руку к своим губам. Приказав отвести Надводнюка в погреб, он взял Мусю об руку и повел со двора.

— Я никогда не думала, что вы такой жестокий, господин Шульц!

— Не будьте наивной! Война! Потом — это большевик, а большевиков надо бить.

— Бить — это некультурно, господин Шульц! — возмущалась Муся.

— Некультурно? Большевиков бить — культурно! — резко выкрикнул офицер. — Их надо расстреливать!

— Вы — жестокий, господин Шульц.

— Таков закон войны! Большевики — это зараза! Влияют на солдат.

— Вы их, действительно, расстреляете? — Муся старалась, чтобы голос не дрожал. Шульц засмеялся.

— Я — офицер армии кайзера! Я выполняю приказ высшего командования! Сначала допрошу, а потом расстреляю!

Муся приложила руки к груди:

— Господин Шульц, не расстреливайте большевиков здесь, я боюсь…

Шульц игриво прижал ее локоть.

— О-о, не беспокойтесь! Мы расстреливаем культурно. На кладбище. Большевики сами себе выкопают могилу. Кладбище у вас за селом. Вы и не услышите.

— Как я вам благодарна, господин Шульц! — вполне искренне поблагодарила Муся. — Почему вы к нам не заходите? Нам скучно без вас.

Офицер улыбался и обещал прийти.

Сквозь листву ореховых деревьев, из открытого окна гостиной Соболевских долетали бодрые звуки походного марша.

Шульц повел Мусю к Соболевским.

Марьянка с нетерпением ждала возвращения Муси. И как только та вошла к себе в садик, Марьянка бросилась к ней.

— Узнали?

Муся опустила голову.

— Их расстреляют.

Марьянка зашаталась. Чтоб не упасть, ухватилась за ствол яблони.

— Когда?

— Офицер говорил, что расстреляют, а когда — не сказал. Еще будут допрашивать.

— Если б узнать, где будут расстреливать?

Муся пожала плечами. Марьянка начинает чудить. Разве не все равно?

— Он сказал: на кладбище.

— Муся, правда? — Марьянка схватила ее за руку. В глазах Марьянки вспыхнули огоньки. Муся опять пожала плечами. Марьянка так обрадовалась, будто немцы не расстреляют их, а выпустят на свободу… Потом Муся откровенно призналась:

— Я не пойду больше к Шульцу. Я его боюсь.

— И не ходите, — посоветовала Марьянка.

Она помогла Мусе разбить цветник перед окнами, попрощалась и ушла со двора.