Десять ночёвок - страница 10

— Ну-ка, уж не это ли моя любимая девчонка-грязевед, аха-ха-ха! — заголосил Эд, сияя улыбкой во весь рот. — Как я погляжу, ты знаешься с моей любимой девчонкой-геологичкой.

Я застыла. Мой взгляд сфокусировался на правой руке Эда. Сукин сын играл с ископаемой ракушкой, которую я подобрала в память о Билле. Вот бы размозжить подлецу голову! Изо всех сил пытаясь контролировать лицевые мышцы и сжимая губы, чтобы не оскалиться и не зарычать, я ответила вслух «привет», а про себя позволила добавить: «Шел бы ты, кретин, и не называй меня девчонкой». На главного инженера-технолога не ругаются. Ни в коем случае, если хочешь остаться на работе. На остальных можно — на бурильщиков, чернорабочих, прорабов, лаборантов, на кого угодно из них, так как все мы наняты «Блэкфит Ойл», как батраки плантатором; но Эд, равно как и Аликс, — представитель компании, хозяин плантации. Госпожа Геолог здесь — волшебник-лозоход, в конечном счете отвечает за немногое — успех или провал своих оценок и прогнозов. А вот господин Главный Инженер решает вопросы о закупках и заключении контрактов, то есть денежные вопросы по любым проектам компании. Эд заказал все работы на буровой, заказал каждую гайку, каждый болт, каждый дюйм труб. На этой буровой он и был «Блэкфит Ойл».

Большой босс искоса смотрел на меня, откинувшись на спинку стула и раздвинув колени. Запрокинул голову, торжественно поднес сигарету к своим благородным губам, затянулся и, отведя ее подальше от лица, выпустил дым, который обволок его лик пеленой. Клубы табака затемнили сияющий глянец от загара, полученного благодаря кремам, и запутались в искусно причесанных прядях редеющих волос. Пока рука Эда проделывала этот путь, в свете лампы блеснули грани крупного бриллианта, глубоко посаженного в гнездо в тяжелом золотом перстне, и их отблески упали на дорогую ткань пиджака с рукавами ниже запястий. Босс оценивающе лыбился и попыхивал сигаретой, затягиваясь снова и снова, несколько раз показав зубы. Другой рукой он лениво провел круг по животу, обвисшему и раздавшемуся под тяжестью сорока с лишним лет. Эд покачал вверх-вниз начищенным до блеска ковбойским сапогом из змеиной кожи.

— Итак, чем занимались, девочки? — голосом, который, казалось, обвивал мне шею, спросил Эд и протянул ногу к моим ногам.

Хэнк усмехнулся.

Я приготовилась рвать когти. Щелкнула пальцами, изобразила настолько возможно встревоженность и воскликнула:

— Ой, боженьки, так и знала, что кое-что забыла! — И резко развернувшись, выскочила из трейлера.

Из-за захлопнувшейся двери до меня донеслось, как Эд проговорил мужчинам: «Чудесный номерок», — и те рассмеялись.

Я укрылась в пикапе, но и сюда из трейлера долетал голос Эда. Монолог, которым он потчевал невольных собеседников, быстро переключился на тему Билла Крецмера. Было слышно, как Эд заявил: «Да кому вообще нужны геологи. Все, что они делают, это суют свои дерьмовые носики во всю ту хорошую работу, которую мы здесь пытаемся делать, со своими вечными «если бы» да «кабы». Говорю тебе, от них мало толку. Сборище камнегрызов. Галечные сутенеры, ха-ха-ха! Да блин, он все равно геологом был никаким. Коллектор в песчанике Тенслип здесь, на месторождении Бар-Даймонд, вот-вот иссякнет, а послушай его, так скважина «17-1», которую мы пробурили прошлым летом, должна сделаться сенсацией. Говорил: «Высокое давление в невскрытом пласте», — видать, считал себя инженером или чем-то в этом роде. Старые маразматики на заседании правления приняли все за чистую монету. Один я сказал: оставь прогнозы пластового давления инженерам, дурак; наш Бар-Даймонд — старая добрая корова, но ее уже почти выдоили. Ну бурим мы чертову скважину, и что происходит? Хрен с два, как я и говорил. Повезет, если окупится. Забудь эту чушь. Бог ведает, как он продал совету директоров ту скважину, которую мы сейчас здесь проходим. Любопытно только, с кем ему пришлось переспать».

Кровь во мне не просто кипела, она шипела и испарялась! Невыносимо, когда о Билле такое говорят. Он был одним из лучших геологов, когда-либо работавших в Вайоминге, и никто не знал песчаник Тенслип лучше. Эд знай себе бухтел дальше, а я с тоской вспоминала, как Билл размышлял над картами и отчетами по бурению: глядит сердито из-под тяжелых бровей, теребит длинные густые усы, роется в коробках с папками, которые привез с собой, переосмысливает одно и ломает голову над другим, делает маленькие загадочные заметки, читает и перечитывает каждую статью, когда-либо написанную о формации Тенслип.