Дети драконов - страница 7

Айна и в этот раз не отдавала приказа ехать быстро, но ее походка, резкие движения, выражение лица – все говорило за себя. А потому кучер даже без хлыста гнал карету через город так, что та подпрыгивала на камнях булыжной мостовой.

Они сумели обогнать грозу, и первые капли дождя ударили по каменным карнизам дворцовых окон лишь тогда, когда Айна уже сбросила с себя легкую накидку для весенних прогулок и ничком упала на кровать. За время ее отсутствия слуги успели привести комнату в такой вид, словно здесь и не было никого... Только письменный стол Айны никто и никогда не смел трогать без особого распоряжения.

«Что со мной? – с тревогой и удивлением думала она, спрятав лицо между маленьких мягких подушек с нежной вышивкой. – Я ощущаю себя такой... тонкой. Прозрачной. Ткни – и что-то сразу порвется, лопнет внутри»

За окном раздался отчетливый рокот грозы – не вкрадчивый и тихий, как было до этого, а гневный, властный. Он раскатисто прокатился над городом, а чуть позже небо озарилось яркой вспышкой молнии. Такой яркой, что Айна, хоть и не смотрела в окно, увидела ее отблеск на стене опочивальни.

Она села на кровати, медленно спустила ноги вниз – пальцы коснулись ворсистого ковра, цена которого была столь высока, что и думать страшно. Ковер был свадебным подарком от принца Тодрика и его супруги... Айна их почти не знала в своей прежней дворцовой жизни, а в нынешней толком и не успела познакомиться – почти сразу после свадьбы брат короля вместе с женой отбыли в Ферресте с дружеским и родственным визитом, подарками и, конечно же, какими-то важными экономико-политическими предложениями от Руальда. Их возвращения ждали со дня на день, и, по правде сказать, Айна порядком волновалась, думая о встрече с женщиной, вокруг которой обычно вращалась вся жизнь придворных дам.

Впрочем... это были такие мелочи по сравнению с настоящими тревогами, которые не оставляли ее ни днем, ни ночью.

Красную ведьму так и не нашли.

Равно, как и ее пособников, кем бы они ни были.

След парусной лодчонки потерялся, а вместе с ним – и возможность узнать побольше о врагах. Допросить же взятых в плен «пиратов» так и не удалось: за день до прибытия в Золотую они все перемерли один за другим, и ни одному из дворцовых лекарей, включая знатока ядов, не удалось установить истинную причину. Фарр, Лиан и Дани тоже оказались бессильны. И даже Патрик, который срочным порядком прибыл в Золотую спустя несколько дней, только руками развел. Если это была магия, то какая-то совершенно им незнакомая.

Руальд, разумеется, пришел в бешенство.

Нет, он, конечно, неплохо сумел сохранить лицо во время той беседы, куда было дозволено (или велено) явиться Айне, Лиану и Шуне... но в глубине глаз короля сверкали такие же яростные молнии, как теперь за окном.

Нападение на наследника. Похищение. Уничтожение команды «Стрижа» и гвардейской охраны принца. Бегство преступников. Их очевидная связь с опасными врагами прошлого и поддержка со стороны сильного чужеземного государства. А к тому в придачу – внезапная беспричинная смерть пленных. Этого всего было более, чем достаточно, чтобы заставить короля метать молнии.

«Они вернутся, – сказал Руальд. – Теперь это вопрос времени. Недолгого времени, – помолчав еще немного он добавил: – Нужно готовиться к войне»

Они вернутся...

Не проходило и дня, чтобы эти слова не отзывались эхом в сознании Айны.

Они вернутся, и одним богам известно, что будет тогда.

Да, первым в столицу приехал Патрик. И Айна впервые увидела его с таким выражением лица, от которого ей захотелось спрятаться. Это было незнакомое ей лицо, высеченное из камня. А спустя еще несколько недель во дворце появился шаман.

Лиан и Фарр обрадовались его приезду, но на самом деле в этом не было ничего хорошего – Руальд начал собирать свою армию. И с того вечера, как дергитский колдун перешагнул порог Солнечного Чертога, не проходило и дня, чтобы он с раннего утра и до самого заката не уходил куда-то со своими учениками.

Тем слаще были вечера – бесценные, как вода в пустыне, как огонь в середине зимы.

Вечером они собирались все вместе в большой гостиной... или оставались вдвоем с Фарром, здесь, в этой опочивальне. И тогда слуги приносили им еду на небольшом круглом столе, который ставили прямо у кровати. Но прежде, чем воздать должное угощениям, Фарр неизменно задувал все свечи, кроме одной и в тихом бархатном полумраке медленно развязывал шнуровку ее платья. Кожей спины и пламенем внутри себя Айна ощущала его страсть и его радость, его жажду и огромную волю, до времени усмиренную, подобно спящему среди углей огромному пожару. Он знал, что это его время. Их время. И никто не посмеет прийти в этот час, нарушить волшебство, для которого не было слов, но только ощущения.