Девчуля для братвы - страница 9

Тогда мне хотелось верить, что он смеется по-доброму, по-дружески подтрунивая… Но сейчас я понимаю, что мне хотелось выдавать желаемое за действительное. Глеб издевался надо мной.

Сотни связанных с ним мелочей, о смысле которых я не задумывалась, или убеждала себя, что это в норме вещей, сейчас обрели совсем иной, гадкий, некрасивый смысл.

Откуда в нем взялось столько жестокости? В начале нашего знакомства он был таким добродушным и милым…

Как я могла так слепо ошибаться?

Самое жуткое в том, что я, наверное, продолжаю его любить…

Слезы, которые я загоняла вглубь себя, и страдания, вызванные черным предательством близкого человека, нахлынули с новой силой.

— Отойдите от меня! — закричала я. — Вы не посмеете, не посмеете! Вы — животные! Нелюди! Не смейте!

Слезы градом катились по моему лицу. Я забилась в угол и кричала все угрозы, какие только приходили мне на ум. От полиции до Божьей кары. А на самом деле мне хотелось кричать имя самого моего любимого человека на Земле.

Бывшего любимого человека.

Глеб! Глеб! Глеб!

Мой ненаглядный! Самый лучший и родной! Как? Как ты мог окунуть меня в это?

— Может, ей скорую вызвать? — озадачился Обезьян. — У нее, кажись, шарики за ролики закатились. Не в себе девчуля…

Да, возможно он прав. Мне действительно нужна скорая. Нужно успокоительное, потому что сама я успокоиться точно не могу. Все треволнения и ужасы этого дня, худшего дня в моей жизни, разом нахлынули на меня. Подавили своим гнетом.

Я была не в себе и осознавала это.

— Замолчи.

Короткое хлесткое слово Вольфа подействовало, как будто на меня вылили ушат ледяной воды.

— Я все равно не пойду с вами! — тихо сказала. — Я не стану… Полиция…

В следующее мгновение он без каких-либо усилий поднял меня на руки, перекинул через плечо и вышел за дверь.

— Помогите! — просила я, пытаясь вывернуться из его крепкого захвата. — Люди! Это незаконно! Это похищение!

И если вначале во мне теплилась надежда, что посетители казино помогут, она развеялась, как дым. Не отрываясь от своих карт, рулеток и игровых автоматов, гости казино провожали нас взглядами.

Во многих была опаска. Или равнодушие. Больше ничего.

— Кто-нибудь, вызовите полицию! — умоляла. — Я не хочу, не хочу идти с этим человеком!

Но при слове «полиция» они и вовсе отводили взгляды. Некоторым присутствующим оно настолько испортило настроение, что они принялись собираться, с опаской оглядываясь по сторонам.

В полутемном коридоре Вольф поставил меня на пол, но уйти не дал. Опершись обеими руками о стенку за моей спиной, он приблизил лицо к моему.

Как я не пыталась увернуться и отвести взгляд, он вынуждал меня смотреть в его светло-желтые глаза.

Вычурный торшер оказался прямо над моей головой, и свет падал на его красивое лицо, делая его еще более выразительным. Резким. Пугающим.

— Замечательный концерт, все заслушались. Может, повторишь на бис для Эдика? Чтобы он со своей кодлой все-таки сделали с тобой то, что собирались?

Одна только мысль о том, чтобы вернуться в тот кабинет со Шрамом и его мерзкими гиенами, заставила меня вздрогнуть. Снова почувствовать на себе похотливые взгляды мужчин. Почувствовать себя вещью, у которой теперь есть хозяин…

Только не это. Нет.

Впрочем, Вольф сейчас смотрел на меня точно так же.

— Отпустите меня, пожалуйста, — прошептала я. — Так нельзя. Нельзя так поступать.

Я с трудом держалась на ногах. Чувствовала — еще немного, и сползу по стенке, как безвольная тряпичная кукла.

Все происходящее вдруг показалось бредом, сном. Лишь он один был реален, Вольф.

Мужчина в нескольких сантиметрах от меня.

Действительно, как я могла поверить, что он просто возьмет и заберет меня себе, словно понравившуюся игрушку?

Нет, нет, конечно, нет. Кошмар подошел к концу, я могу выдохнуть. Разумеется, он прекратит это — по-другому и быть не может.

— Огромное спасибо за то, что спасли меня от этих… людей, — сказала с волнением. — Простите, что так орала — это я со страху. Как хорошо, что все кончено.

— Я надеялся, что за прошедшее время мозгов у тебя как-то прибавилось, но нет, — он покачал головой, пристально разглядывая мое лицо. — Почему ты решила, что можешь быть свободна?