Девушка в белом - страница 23

— Ну, а я что говорю. Наша, говорю, была местной породы. Но, может, вы думаете, что вот эта лучше пойдет по следу? — кивнул он на мою Риону — Или что она лучше могла бы загнать зверя? Волк и тот не унес бы ног после встречи с Басарой. А какой порядок был на моем дворе...

— Как дворняжка, она, конечно, была хороша, — согласился я.

— Да... до самой смерти никто не смел даже замахнуться на нее. Не было случая, чтобы с моего двора ястреб унес цыпленка. Но она никогда не кусалась. Была у нее привычка: как увидит постороннего, подлетит, и тут уж стой, стой как вкопанный, какое бы у тебя ни было срочное дело. Подойдет, осмотрит, обнюхает и вернется на место. После этого хоть на голове ходи — никакого внимания. Это вся деревня знала. Аробщики останавливали арбу у моего дома, всадники спешивались, лошади так привыкли, что сами останавливались у наших ворот. Помню, как-то должны были проехать дружки жениха — на свадьбу ехали из другой деревни. Их предупредили: «Так, мол, и так, у таких-то ворот нужно пешком пройти».

Те не поверили, засмеялись. — Как, мол, вас собака запугала.

Так и не послушались. Начали подниматься в гору. Один выехал вперед, видно, гонец был от жениха, — и парень был хорош, и лошадь резвая. Со свистом крутил он над головой кнутом и кричал, пригнувшись к самой луке.

Вскочила Басара, метнулась к воротам и ждет, что осадит всадник коня и проедет мимо нее шагом. А конь уже близко, искры из-под копыт летят, и по-прежнему свистит кнут и лихо гикает всадник. Еще во дворе залаяла Басара. Видно, напомнила о себе. Вот у самых ворот процокали копыта, просвистел кнут, и всадник исчез в темноте. Тут рванулась Басара, перемахнула через ворота и понеслась вслед. Она не лаяла, хотя злоба душила ее, только хрипела от ярости и летела, как с силой брошенный камень. Догнала, заскочила вперед и залаяла, как бы приказывая подчиниться.

Гикнул всадник, нагнулся к седлу и кнутом перетянул собаку. Басара не издала ни звука, удара она, наверное, и не почувствовала, пропустила всадника вперед, взметнулась в прыжке.

Но не рассчитала. Видно, укус пришелся низко. Опередила, опять пропустила вперед, вспрыгнула лошади на спину и повисла.

Лошадь испугалась, шарахнулась в сторону и вместе с всадником полетела в овраг. Бедный малый чуть не свернул себе шею. Но его счастье — застрял в кустарнике. А коня потом вытащили ехавшие следом дружки.

— С такой собакой хорошо на волков ходить, — заметил кто-то из нас, — хотя волк не лошадь, у него на хвосте так просто не повиснешь.

— На волков? Грешна была Басара перед волчьим племенем. Волк частый гость в наших горах. Но волк волку рознь.

Ровно за год до гибели Басары выпал у нас большой снег. Много тогда волков бродило вокруг деревни. Как-то ночью слышу — выстрел. Я схватил двустволку и, как был, в одном белье, выскочил во двор и бросился туда, где заливались собаки. Оказалось, что волк задушил соседского пса и хозяин стрелял по нему. А Басара уже кинулась по следу. Мы гнались за ней до самого леса, но потом стало трудно различать след. Я посоветовал вернуться. Долго звал я Басару, но она не хотела возвращаться, и мне пришлось за ошейник тащить ее до дома. Но наутро Басары след простыл. Сколько я ни свистел, сколько ни искал — она как в воду канула, только на другой день к вечеру притащилась домой, еле волоча ноги. Но глаза довольно поблескивали. Она то и дело пыталась прыгнуть мне на грудь и заискивающе вертела лохматым хвостом.

В тот же вечер недалеко от деревни мы наткнулись на задушенного волка, а через четыре дня охотники нашли еще одного. Мой сосед узнал его — это был тот самый волк, в которого он стрелял. В ту ночь его ружье было заряжено заячьей дробью, а перезаряжать было некогда. И действительно, в шкуре волка нашли дробь.

Далеко заманил проклятый Басару. Я побывал на том месте. Страшной, видно, была схватка, ни одного целого куста вокруг не осталось, ни одного листика. Видно, на вершине скалы настигла его Басара, сбросила вниз, а там уж придушила окончательно.

— Да, хорошая собака, — сказал Лука.

— Вот это понимаю, — кивнул я одобрительно.